— Это невозможно, — возразил Мейсон. — Информацию–то я могу доставить хоть сейчас, а вот доказательства будут в моих руках только завтра.
— В таком случае, — настаивал Локк, — передайте мне сегодня информацию, а заплачу я вам, как только появятся доказательства.
Мейсон насмешливо захохотал:
— Вы шутите надо мной!
— Тогда поступайте, как сочтете нужным, — бросил Локк с раздражением.
Мейсон снова хохотнул в трубку.
— Благодарю, я воспользуюсь вашим советом, — сказал он и опустил трубку на рычаг.
Вернувшись в машину, Мейсон продолжил наблюдение за отелем. Через двадцать минут из дверей вышел Фрэнк Локк в обществе молодой женщины. Локка выбрили и промассировали так, что теперь из–под его грязной кожи проглядывало нечто, напоминающее розовый цвет. Лицо Локка лучилось самодовольством маленького человечка, который приобрел внешность особы из высшего общества.
Женщине, что шла рядом с ним, было лет двадцать с небольшим. Ее соблазнительные формы умело подчеркивались дорогим туалетом. Абсолютно ничего не выражающее лицо несло следы чрезмерного увлечения косметикой. Пожалуй, ее можно было назвать красивой, хотя в ее облике сквозило что–то вульгарное.
Когда они уселись в такси и уехали, Перри Мейсон вернулся в отель и подошел к коммутатору. Девушка с тревогой взглянула на него, украдкой сунула руку за лиф и вытащила клочок бумаги. На нем был нацарапан номер: “Фрибург 629803”. Мейсон кивнул и спрятал листок в карман.
— Это был разговор о цене, которую можно заплатить за некие сведения? — спросил он.
— Я не могу разглашать телефонные разговоры.
— Понимаю. Но вы бы сказали мне, если бы они говорили о другом, правда?
— Может быть, — ответила она.
— Отлично. Вам больше нечего мне сообщить?
— Боюсь, что нет.
— Это все, что я хотел знать, — сказал Мейсон и улыбнулся.
4
Перри Мейсон вошел в следственный отдел полицейского управления.
— Драмм здесь? — спросил он.
Дежурный ткнул пальцем в сторону двери в глубине помещения. Мейсон прошел дальше.
— Я ищу Сиднея Драмма, — сказал он парню, сидевшему на краю стола с сигаретой в зубах.
Кто–то за его плечом рявкнул:
— Драмм, иди сюда!
Отворилась дверь, и Сидней Драмм высунул голову:
— Привет, Перри!
Драмм был высоким худым мужчиной с выступающими скулами и выцветшими глазами. Он выглядел бы куда уместней на высоком табурете бухгалтера в очках и с пером за ухом, нежели в следственном отделе полицейского управления: может быть, именно поэтому он был таким хорошим агентом.
Мейсон кивком ответил на приветствие и сказал:
— У меня кое–что есть для тебя, Сидней.
— Отлично, — оживился Драмм. — Сейчас приду.
Мейсон вышел в коридор. Минут через пять появился Драмм.
— Колись! — сказал он.
— Я вышел на любопытный след в деле, которое может тебя заинтересовать. Не знаю, правда, куда этот след меня приведет. Пока что я работаю на клиента и весьма интересуюсь информацией об одном телефонном номере.
— Что за номер?
— Фрибург 629803, — ответил Мейсон. — Если это тот номер, о котором я думаю, то хозяин его — стреляный воробей, и обычный трюк с ошибкой здесь не пройдет. Наверняка этот номер не фигурирует в телефонной книге. Надо быстро проверить его непосредственно в центральной конторе телефонной компании. Лучше всего, если ты займешься этим лично.
— Бог мой! Ну и нахал же ты, братец! — ахнул Драмм.
Перри Мейсон состроил обиженную мину.
— Повторяю, я работаю на клиента, — сказал он. — Получишь двадцать пять долларов. Согласись, двадцать пять монет — совсем не плохая плата за поездку в какую–то контору.
— Что же ты сразу так не запел? Подожди, я только возьму шляпу. На твоей машине поедем или на моей?
— Лучше будет, если каждый поедет на своей, — ответил Мейсон. — Не знаю, буду ли я сюда возвращаться.
— Ладно, — согласился Драмм. — Встретимся у конторы телефонной компании.
Когда Мейсон подъехал к конторе, Драмм уже ждал его в полицейском автомобиле.
— Я подумал и решил, что будет лучше, если я сам проверну это дело, — сказал он. — Я уже побывал наверху и кое–что для тебя разнюхал.
— Так чей же это телефон?
— Некоего Джорджа К. Белтера. Адрес: Элмвуд–драйв, 556. Ты был прав, это закрытый номер. Сохранение тайны адресата гарантировано. Поэтому забудь, откуда ты это знаешь.
— Ясно. — Мейсон кивнул и вытащил два десятидолларовых банкнота и один пятидолларовый. Пальцы Драмма сомкнулись на купюрах.
— Старик, — сказал он, — ты проливаешь бальзам на мою душу. Не далее как вчера я просадил в покер всю наличность. Так что если у тебя появится еще одно дельца такого рода, ты уж вспомни обо мне.
— Кто знает, может, мне придется вспомнить о тебе весьма скоро.
— Я к твоим услугам! — воскликнул Драмм, потирая руки.
Когда Мейсон нажал стартер и погнал машину в сторону Элмвуд–драйв, выражение его лица не предвещало ничего хорошего.
Элмвуд–драйв находилась в привилегированном районе города. Дома стояли в глубине улицы, их отделяли друг от друга газоны и ухоженные живые изгороди. Мейсон остановил машину перед домом номер 556, претенциозным строением, расположенным на вершине пригорка, Оба соседних дома были удалены от него футов на двести, а пригорок, видимо, был насыпан специально, дабы подчеркнуть великолепие резиденции.
Не сворачивая на подъездную аллею, Мейсон припарковал автомобиль в стороне и пешком прошел к дому. Над крыльцом горела лампа. Вечер был жаркий, вокруг лампы клубились тучи насекомых, бивших крыльями по большому абажуру из матового стекла. После второго звонка дверь отворил лакей в ливрее. Перри Мейсон вынул из кармана визитную карточку.
— Мистер Белтер не ожидает меня, — сказал он, — но он меня примет.
Лакей бросил взгляд на карточку и отступил в сторону.
— Прошу вас следовать за мной, сэр.
Он проводил Мейсона в салон и указал на кресло. Мейсон слышал, как лакей поднимается по лестнице. Через минуту он показался в дверях салона и сказал:
— Извините, сэр, но мистер Белтер не припоминает вас. Не могли бы вы сказать, по какому делу хотите видеть мистера Белтера?
Мейсон взглянул лакею в глаза и ответил коротко:
— Нет.
Лакей немного подождал в надежде, что Мейсон добавит еще что–нибудь, потом повернулся и снова начал восхождение по лестнице. На этот раз он отсутствовал три или четыре минуты и вернулся с каменным лицом.
— Прошу вас, сэр, — сказал он. — Мистер Белтер вас ждет.
Мейсон поднялся в небольшую гостиную, примыкающую к лестничной площадке и, видимо, составляющую часть целого комплекса помещений. В солидной массивной мебели и во всей обстановке комнаты ощущался мужской прагматизм, не облагороженный рукой женщины.
Дверь в глубине гостиной отворилась, и на пороге остановился мужчина. Перри Мейсон успел бросить взгляд на помещение, откуда тот вышел: это был кабинет, заставленный стеллажами, с массивным письменным столом и вращающимся креслом в углу; открытая дверь в противоположной стене вела в ванную, выложенную блестящим кафелем.
Человек вошел в гостиную и закрыл за собой дверь. Это был очень крупный мужчина с одутловатым, нездорового цвета лицом и мешками под глазами, широкоплечий, с мощной грудью, но узкий в бедрах. У Мейсона создалось впечатление, что у него должны быть тонкие ноги.
Секунду или две вошедший изучал Мейсона взглядом, потом подошел ближе. Его походка окончательно убедила Мейсона, что ноги у него тонкие — они с трудом несли массивный торс. Во взгляде, манерах было что–то, предупреждающее об абсолютной беспощадности ко всему, что могло противодействовать этому человеку. Мейсон был ниже его на добрых четыре дюйма, хотя почти так же широк в плечах.
— Мистер Белтер? — спросил Мейсон.
Мужчина кивнул. Стоя на широко расставленных ногах, он пристально смотрел на Мейсона. Глаза у него были холодные и твердые, как алмаз.
— Что вам угодно? — буркнул он.
— Прошу извинить меня за то, что нарушаю ваш покой, — сказал Мейсон, — но мне нужно срочно переговорить с вами об одном деле.