Мейсон кивнул.
— Возвращайтесь в постель, пока не простудились.
— Если только для этого, то и не подумаю.
Она подошла к окну, подняла штору и повернулась к нему лицом.
— Ну, говорите, я слушаю!
— Очень сожалею, — сказал Мейсон, — но вы влипли в скверную историю.
— Что вы говорите! — фыркнула Эстер.
— Увы, я говорю правду.
— А кто вы, собственно, такой?
— Моя фамилия Мейсон.
— Агент?
— Нет, адвокат.
— Ага!
— Я доверенное лицо Ивы Белтер. Вам это что–нибудь говорит?
— А что это должно мне говорить, черт вас побери!
— Ну, знаете! — покачал головой Мейсон. — Зачем сразу же ругаться?
Эстер скривила губы.
— Ах, вам не нравится мой тон! А чего вы ожидали? Врываетесь к незнакомой женщине, будите ее ни свет ни заря, пристаете с какой–то чушью… Терпеть не могу нахалов!
Мейсон проигнорировал это заявление.
— Знаете ли вы, что Фрэнк Локк вовсе не является владельцем “Пикантных новостей”? — спросил он без всякого вступления.
— А кто такой Фрэнк Локк и что это за “Пикантные новости”?
— Фрэнк Локк — это тот, кто выписывает вам чеки на специальный счет “Пикантных новостей”. Такие чеки вы получаете каждые две недели.
— И что с того?
— То, что Локк — всего лишь подставное лицо. Владельцем газеты является некий Белтер. Локк делает то, что ему приказывает Белтер.
Эстер потянулась и зевнула.
— А мне какое дело до этого? У вас найдется сигарета?
Мейсон вынул сигареты. Она подошла к нему, чтобы закурить, а потом уселась на кровать, поджав под себя ноги и обвив колени руками.
— Продолжайте, если вам хочется. Я, видно, все равно не усну, пока вы не уйдете.
— Сегодня вы не уснете вообще.
— Да?!
— Да. Под дверью ждет свежая газета. У вас нет желания просмотреть ее?
— Зачем?
— В ней описано убийство Джорджа К. Белтера.
— Не люблю читать об убийствах до завтрака.
— Об этом убийстве могли бы и прочесть.
— Ладно. Только принесите мне газету.
— Нет уж, — возразил Мейсон, — сами принесите. А то еще, чего доброго, ваша дверь захлопнется, и я останусь в коридоре.
Эстер встала и, непринужденно затянувшись сигаретой, вышла в коридор. Затем снова забралась на кровать и, не выпуская сигарету изо рта, развернула газету. Заголовки крупными буквами извещали об убийстве Белтера.
— Ну и что? — пожала плечами Эстер, прочитав статью. — Ну, подумаешь, хлопнули какого–то типа. Жаль беднягу, но ведь он, кажется, получил по заслугам?
— О, да! — согласился Мейсон.
— А я — то тут при чем? Почему из–за этого я не смогу уснуть?
— Если вы пораскинете умом, то наверняка кое–что сообразите, — сказал Мейсон. — Наследством убитого распоряжается особа по имени Ива Белтер. Случаю было угодно, чтобы представителем миссис Белтер стал я.
— И что?
— Вы шантажировали Фрэнка Локка, который тратил на вас директорский фонд. Этот специальный счет “Пикантных новостей” был предназначен для закупки информации, а он платил из него вам.
— Неужели? — Она бросила газету на пол. — Ничего об этом не знала.
Мейсон рассмеялся.
— А как насчет шантажа?
— Не понимаю, о чем вы говорите.
— Да ну? А разве не вы шантажировали Локка по поводу странной истории в Джорджии?
Последняя фраза явно возымела действие. Эстер побледнела, в глазах появилось беспокойство. Мейсон ковал железо, пока оно было горячо:
— Это выглядит не слишком красиво. Может, вы слышали о такой штуке, как укрывательство преступника с корыстными целями? В нашем штате это является уголовным преступлением.
Эстер окинула Мейсона оценивающим взглядом:
— А вы и в самом деле только адвокат?
— Только адвокат.
— Ладно. Чего вы хотите?
— Наконец–то вы начинаете говорить разумно.
— Я не начинаю говорить. Я только слушаю.
— Вы вчера провели вечер с Фрэнком Локком?
— Не помню.
— Вспоминайте. Вы с ним поужинали, потом возвратились сюда, и он остался у вас почти до утра.
— Я свободная, белая, совершеннолетняя, и это мой дом, — ответила она. — Мне кажется, я имею полное право принимать тех, кто мне нравится.
— Разумеется. Остается только выяснить, хватит ли у вас ума понять, что вам на пользу, а что нет.
— О чем вы?
— Что вы делали вчера, вернувшись из ресторана.
— Разговаривали о погоде, разумеется.
— Великолепно. Вы раздавили бутылочку, сидели и болтали, пока у вас не начали слипаться глаза, а потом вы заснули.
— Кто это сказал?
— Я. И вы с этой поры тоже будете говорить именно так. Вас сморил сон, и вы ничего больше не помните.
Было видно, что его слова заставили девушку задуматься.
— К чему вы клоните?
Мейсон заговорил тоном учителя, вбивающего в голову ученика трудный урок:
— Вы устали, выпили чуть больше нормы и заснули примерно около половины двенадцатого. А что было позже, вы не помните. И не знаете, когда Фрэнк Локк ушел.
— Что я буду иметь, если скажу, что заснула?
Теперь тон Мейсона стал небрежным:
— Возможно, миссис Белтер будет склонна забыть о растраченных деньгах, если окажется, что вы заснули именно так, как я описал.
— К сожалению, я заснула иначе.
— Советую подумать как следует.
Эстер смерила его своими большими глазами, но ничего не сказала. Мейсон подошел к телефону и назвал номер Детективного агентства Дрейка.
— Ты знаешь, кто говорит, Пол? — опросил он, услышав голос Дрейка. — Есть что–нибудь новое?
— Угу, — ответил Дрейк, — Кое–что о твоей крошке.
— Говори, — сказал Мейсон.
— Она стала победительницей конкурса красоты в Саваннах. Тогда она еще не достигла совершеннолетия. У нее была подружка таких же лет. Так вот, эту подружку изнасиловал и убил один тип. Он попытался скрыть преступление, но не вышло: он был арестован и предстал перед судом. Петля уже почти была на его шее, но твоя красотка в последнюю минуту изменила показания и буквально вытянула парня из–под виселицы. Он, конечно, дал деру до того, как дело дошло до высшей инстанции, и его до сих пор не удалось найти. Звали его Сесил Дэйвсон. Я уже затребовал его описание, отпечатки пальцев и прочие данные.
— Все правильно, — произнес Мейсон так, будто ничего другого и не ожидал. — Мне это как раз кстати. Действуй дальше, я еще позвоню.
Мейсон положил трубку и повернулся к девушке.
— Ну, что вы решили? — спросил он. — Да или нет?
— Нет, — отрезала она. — Я уже один раз сказала, а свои решения я так легко не меняю.
Мейсон не спускал с нее глаз.
— Вот что, — медленно начал он, — самое смешное, что эта история простирается далеко назад. К тем временам, когда вы вдруг изменили показания и помогли Дэйвсону спастись от виселицы. Так что вам будет не трудно представить, как отнесутся к вам присяжные, когда Дэйвсон вновь окажется перед судом. А как расценит обвинитель то, что вы со своим старым другом Сесилом тут пили, гуляли, да еще брали у него деньги? Так что подумайте хорошенько. И вообще я не удивлюсь, если против вас возбудят дело по обвинению в клятвопреступлении.
Лицо Эстер сделалось серым. Черные глаза расширились, нижняя челюсть отвисла. Девушка тяжело дышала ртом.
— Боже мой! — простонала она.
— Вот видите! Итак, когда вы заснули вчера вечером?
— А это уладит дело?
— Если речь идет обо мне, то уладит. Но я не могу гарантировать, что кто–нибудь еще не докопается до этого происшествия в Джорджии.
— Ладно. Я спала.
Мейсон встал и направился к двери.
— Только помните, — предостерег он, — если вы скажете Локку, что я был здесь, можете быть уверены, я позабочусь о том, чтобы вы сполна получили за все, что натворили.
— Не будьте смешным. Я понимаю, что можно, а что нельзя.
Мейсон вышел из номера, закрыв за собой дверь, спустился, сел в машину и поехал к ломбарду Сола Штейнбурга.
Штейнбург, толстый мужчина с ермолкой на голове, быстрыми мигающими глазами и толстыми губами, растянутыми в постоянной улыбке, просиял при виде Мейсона.