— Вы отлично поняли меня. Спрашивали ли вас, каким образом револьвер попал в ваши руки?
— Каким образом он попал в мои руки?
— Именно так. Вам его дал Гаррисон Бёрк. Вы звонили ему потому, что хотели предупредить, что ваш муж застрелен из этого револьвера.
Карандаш Деллы Стрит быстро скользил по бумаге.
— Не понимаю, что вы имеете в виду, — с достоинством произнесла Ива.
— Отлично понимаете, моя милая! Вы позвонили и предупредили Бёрка, что произошел инцидент и кто–то стрелял из его револьвера. А получил ваш друг это оружие от своего приятеля, некоего Митчелла. После вашего звонка Бёрк сел в автомобиль, поехал к Митчеллу, затем оба исчезли.
— Что вы говорите! — воскликнула Ива. — Ничего подобного…
— Послушайте, Ива, нет смысла запираться. Я нашел Гаррисона Бёрка, и у меня есть его показания в письменной форме.
Ива застыла во внезапном замешательстве.
— У вас есть… есть его письменные показания?
— Есть.
— До сих пор мне казалось, что вы мой адвокат.
— Одно не исключает другого. Разве я не могу быть вашим адвокатом и иметь показания Бёрка?
— Можете. Но то, что он дал мне револьвер, — ложь! Я его в глаза не видела.
— Это упрощает дело, — заметил Мейсон.
— Что?
— Увидите. А пока вернемся к нашим делам. Выясним прежде всего несколько деталей. Когда мы поднимались наверх, ваша сумочка лежала в письменном столе мужа, помните?
— В письменном столе?
— Ну да, мы поднялись наверх, и вы достали сумочку из ящика письменного стола.
— Ах, да, вспоминаю… Я положила ее туда вечером.
— Великолепно. Ну, а, между нами, кто, по–вашему, был наверху, когда прозвучал выстрел?
— Вы, — просто ответила Ива.
— Отлично. Итак, ваш муж принимал ванну перед тем, как был убит?
Впервые за время беседы на лице Ивы появилось беспокойство.
— Этого я не знаю. Там были вы, а не я.
— Все вы знаете! Белтер вылез из ванны и набросил на себя халат, даже не вытершись. Это установлено.
— Да? — машинально спросила она.
— Вам это хорошо известно. А теперь ответьте, как я мог там очутиться, если ваш муж купался?
— Наверно, вас впустил лакей…
Мейсон усмехнулся:
— Лакей это подтверждает?
— Откуда я могу знать? Я знаю только то, что слышала ваш голос.
— Вы выходили, чтобы встретиться с Гаррисоном Бёрком, — медленно сказал Мейсон, — и возвратились в критический момент. Вы не брали эту сумочку с собой, правда?
— Разумеется, нет, — ответила Ива и прикусила язык.
На губах Мейсона снова появилась усмешка.
— Значит вы ее оставили дома, так? Но знаете, я сильно сомневаюсь, чтобы вы собственноручно положили ее мужу в стол. Как она там оказалась?
— Не знаю.
— Помните те расписки, которые я вам дал? — спросил Мейсон.
Ива кивнула.
— Где они?
— Не знаю. Я их потеряла.
— Это предопределяет дело, — констатировал Мейсон.
— Какое дело? — спросила Ива.
— Дело об убийстве вашего мужа. Вы не хотите рассказывать, как это произошло, поэтому придется рассказать мне. Итак, вы встретились с Гаррисоном Бёрком, потом Бёрк проводил вас домой. Ваш муж услышал, как вы поднимаетесь наверх. Он выскочил из ванны, набросил халат и позвал вас в кабинет. Как только вы вошли, он показал квитанции, которые нашел в сумочке за время вашего отсутствия. На них была моя подпись. А я, как вы помните, незадолго до этого был у него и требовал, чтобы некий материал не появился в “Пикантных новостях”. Белтер сопоставил одно с другим и сообразил, от чьего имени я выступаю.
— В жизни не слышала подобной чепухи! — крикнула Ива.
— Так послушайте, миссис Белтер, послушайте! Вы тут же поняли, что это конец, и застрелили мужа. Он грохнулся на пол, а вы выбежали из комнаты, бросив возле трупа револьвер. Вы знали, что он должен привести полицию к Гаррисону Бёрку, а что оружие было у вас, — этого никто никогда не докажет. Вы позвонили Бёрку, сказали, что положение стало опасным, что пистолет найдут, убедили своего друга послать мне крупную сумму на ведение дела, а самому скрыться. Потом вы позвонили мне и затянули в свой дом. Вы считали, что если впутаете в это дело нас обоих — Бёрка и меня, — то, защищая себя, мы защитим и вас. Вы были уверены, что я сумею как–то уладить все это при финансовой поддержке Бёрка. А басня про мой голос вам понадобилась, чтобы постоянно держать меня под шахом. Вы рассчитывали в нужный момент пустить ее в ход и таким образом свалить все на меня, а потом смотреть со стороны, как мы с Гаррисоном Бёрком валтузим друг друга.
Ива захлопала глазами; ее лицо стало белым, как мел.
— Вы не имеете права так со мной разговаривать!
— Не имею права? Но у меня есть доказательства.
— Какие доказательства?
Мейсон хрипло рассмеялся.
— А как вы думаете, что я делал вчера, пока вы были на допросе? Я отыскал Гаррисона Бёрка, и мы вдвоем взяли в оборот вашу экономку, миссис Витч. Она знает, что вы вернулись с Гаррисоном Бёрком, и слышала, как Белтер звал вас сверху. Она знает также, что он обыскал вашу сумочку и обнаружил какие–то бумаги. Когда вы настояли, чтобы я выдал расписки, не указывая фамилии, вы считали, что в этом случае все будет в порядке. Вы не учли только, что на них будет моя подпись. Зная, с чем я приходил, и обнаружив затем квитанции с моей подписью в вашей сумочке, Белтер без труда догадался, что вы и были женщиной из Бичвуд—Инн.
Лицо Ивы искривила нервная судорога.
— Вы мой адвокат, — сказала она. — Вы не можете использовать против меня то, что обо мне знаете. Вы должны быть лояльны в отношении меня.
Мейсон горько усмехнулся:
— Вот как? По–вашему, я должен сидеть и смотреть, ничего не предпринимая, как вы пытаетесь свалить на меня убийство?
— Я этого не говорила. Я прошу только, чтобы вы были лояльны.
— И у вас хватает наглости говорить о лояльности!
Ива изменила тактику обороны.
— Да это же сплошной бред! — с презрительной улыбкой произнесла она. — Вы не сумеете ничего доказать!
Мейсон потянулся за шляпой.
— А мне и не надо ничего уметь. Это вы сумели провести полночи за высасыванием из пальца ложных обвинений для прокурора. Теперь я иду делать заявление, которое поможет полиции во всем разобраться. Может быть, вы не звонили Гаррисону Бёрку, чтобы предостеречь его и склонить к исчезновению? Может быть, то, что о вашем романе стало известно мужу, не является достаточным мотивом преступления? Всего этого вполне хватит на обвинительный акт.
— Но ведь я ничего не получила после смерти мужа!
— Кстати, об этом. Трюк с подделкой завещания — вполне в вашем духе. Ловко подстроено, впрочем, как и все остальное.
— Что вы хотите этим сказать?
— То, что сказал. Неважно, сам Белтер объявил, что лишает вас наследства, или же вы нашли завещание в сейфе. Бесспорно одно: вы знали как текст документа, так и место, где он хранился. Уничтожить эту бумагу вы не могли, так как Карл Гриффин и его адвокат Артур Этвуд ее видели, и если бы завещание пропало, сразу заподозрили бы вас. Но вам пришло в голову, что если Гриффин выступит со своими притязаниями на наследство, а вы докажете, что завещание подделано, то в двусмысленной ситуации окажется Гриффин. Вот вы и состряпали фальшивку, причем настолько топорно, что это сразу бросается в глаза, но текст ее слово в слово повторяет оригинал. Заманив меня в дом, вы воспользовались моментом, когда я осматривал труп, и подменили документ. Подлинное завещание вы, скорее всего, уничтожили, а свою грубую подделку сперва подсунули мне, а потом позволили приобщить к делу, зная, что ни один эксперт не засвидетельствует ее подлинность. Сейчас Гриффин со своим адвокатом полностью отдают себе отчет, в какой невыгодной ситуации оказались, но завещание уже в суде, и отступать некуда.
Ива медленно поднялась с кровати.
— Вы должны подтвердить все доказательствами, — сказала она дрожащим голосом.
Мейсон сделал знак Дрейку.
— Пройди в соседнюю комнату, Пол. Там ждет миссис Витч. Приведи ее сюда.
Лицо Дрейка напоминало маску. Он встал и подошел к двери, соединяющей комнату с соседней.