Корина, глядя ему в глаза, сжала кулачки.
— Я уверена, что у Роя никогда не было столько денег. Я была сумасшедшей, когда слушала вас. Это вы виноваты во всем! Это была ваша мысль! Вам нужно было сделать подлость — и вы воспользовались мной.
— Совершенно неожиданно вы становитесь очень рассудительной, — с улыбкой проговорил Шерман. — Но даже если предположить, что все так, что вы можете сделать?
— Я пойду в полицию! Это ужасно, то, что я сделала! Если я расскажу им, что произошло, они, может быть, оставят Ника в покое.
— Не будьте дурой, Корина! Единственное, чего вы добьетесь, — станете всеобщим посмешищем. Теперь можно только молчать.
— Это мы еще увидим! — возразила Корина. — Я встречусь с капитаном Морили. Он скажет, что я должна делать.
Шерман пожал плечами.
— Ладно, валяйте. Я, конечно, не могу вам помешать. По лучше не вмешиваться во все это…
— Я обязана вмешаться! Меня допросят, как свидетельницу, зададут кучу вопросов. И не воображайте, что я не расскажу им про вас. Так и скажу, что это была ваша мысль.
Шерман покачал головой с задумчивым видом. Прошелся по комнате, не переставая жевать резинку, с неподвижным лицом и руками, засунутыми в карманы.
— Да, пожалуй, я начинаю думать, что вы действительно все им расскажете, — сказал он, останавливаясь перед окном.
Красный шелковый шнур, продетый в занавеси, был прочен.
— Как это мило, — проговорил он. — Вот уже несколько недель, а мне все не попадался такой цвет.
Он отрезал кусок шнура и подошел к лампе, чтобы получше рассмотреть его.
— Вы не помните, где покупали его?
— Какое вам дело! — агрессивно проговорила Корина. — Не пытайтесь переменить тему разговора!
— Я не собираюсь менять тему разговора, — спокойно возразил Шерман. Шнур свисал с его пальцев, как красная змея. — Я просто хочу, чтобы вы вспомнили, где купили его!
— Не помню, — ответила Корина, снимая трубку. — И ничего не трогайте. Ужасно не люблю, когда трогают мои вещи.
— Ну что ж, если не можете вспомнить, тем хуже, — Шерман пристально посмотрел на нее.
Корина наклонилась над телефоном. Шерман подошел сзади, сложив шнур в петлю.
Она подняла удивленные глаза и увидела отражение Шермана в зеркале. Корина мгновенно поняла, что он замыслил. У нее хватило воли, чтобы, не оборачиваясь, сделать шаг в сторону со словами:
— Я пойду открою… Там… Звонок…
Прежде чем он успел задержать ее, она на дрожащих ногах побежала к двери и распахнула ее.
На пороге стояла высокая темноволосая девушка в мокром плаще.
— Миссис Энглиш?
Корина утвердительно кивнула. Она дрожала так, что едва держалась на ногах.
— Я — Лоис Маршалл, секретарь мистера Энглиша, — сказала Лоис. — Я могу войти?
— О, да! — пролепетала Корина. — Да, войдите.
Лоис внимательно посмотрела на нее и вошла в холл.
— У вас такой испуганный вид…
— Испуганный? — едва слышно проговорила Корина. — Я… я умираю от страха… Тут мужчина…
В дверях появился Шерман с кольтом в руке. Он тихо сказал, улыбаясь:
— Заходите, мисс Маршалл. Я не ожидал вашего появления, но вы будете желанной гостьей.
Корина поднесла к лицу дрожащие руки.
— Я… он собирается задушить меня… — прошептала она и упала без сознания.
III
— Вот и вся история, — закончил свой рассказ Энглиш. — Что вы на это скажете?
Крайл достал носовой платок и вытер потное лицо.
— Все это очень плохо, Ник, — мягко сказал он.
— Это слишком слабо сказано! — воскликнул Леон. — Вы сказали, плохо? Это еще хуже, старина. Это катастрофа.
— Ты очень плохо справился со своими обязанностями, Эд, — сухо проговорил Энглиш. — Я говорил, что нужно следить за этой тварью. Я предупреждал тебя, что он попытается сыграть со мной скверную шутку.
— Не будь несправедливым, — сказал Леон. — За ним следили. Я нанял двух агентов у Блека, а они знают свое дело. В Кроун–стрит только два выхода, и оба охранялись. Я находился в твоей квартире и каждые полчаса выходил послушать у двери Шермана. Он был дома, у него было включено радио.
— Но он убил Юлию и Гарри!
— Ты уверен, что она не ошиблась?
— Абсолютно. Она описала мне убийцу, это — несомненно Шерман.
— Он не мог покинуть квартиру.
Вмешался Крайл.
— В настоящий момент он там?
— Он должен быть там. Когда мисс Маршалл позвонила мне, я оставил Бурта и Хорвилла у обоих выходов. Если Шерман вышел из дома, они должны это знать.