Я направился вслед за молодым человеком и уже спустя пару минут жадно вдыхал воздух за стенами поместья. Стоял тёплый летний вечер: рыжее солнце спустилось к морю, и его лучи почти не проникали на улицу из-за огромной высоты местных домов. Квартал богачей погрузился в тень.
Я совершенно не представлял, что мне делать и куда теперь идти. Стоял посреди неизвестной улицы, в одолженной обуви, в неизвестном городе, с непонятными и сумбурными мыслями, которым никак не помогал блокнот, и судорожно хватался за голову, чтобы заставить себя вспомнить хоть что-то из жизни Лойда де Салеса… Надо ли говорить, что это был заведомо дохлый номер.
Вскоре на меня начали коситься: проходящие мимо франты, в широкополых шляпах и с тростью под белыми перчатками, милые дамы с затянутым корсетом на сверкающем шёлком и жемчугом платье, спесивые слуги в парадных ливреях, носящие в дома господ только что купленные мундштуки, золотистые сливы и живых крабов. Некоторые кучера и вовсе старались невзначай задеть меня плетью. Тогда я отбегал на край тротуара, поближе к ограждению очередной Виллы, и матерился, что было мочи. Пребывание в районе миллионеров, звёзд и аристократов стало для меня настоящей пыткой. Поэтому, когда на горизонте мелькнула кисточка шляпы охранника, вышагивающего по мостовой, как хозяин жизни, я даже обрадовался.
— Гм, сэр, — боец выразительно посмотрел на моё дешёвое одеяние и, очевидно, понял, с кем имеет дело, но всё же поступил осторожно и решил обращаться с незнакомцем вежливо: — К нам поступили жалобы, что какой-то странный мужчина ходит вдоль улиц и непристойно выражается. Не могли бы вы прояснить ситуацию?
— Да, конечно. — я подбоченился и попытался придать себе гордый вид растерянного вельможи. — Видите ли, я иностранец и нахожусь тут проездом…
— Ах, это значит, что вы пришли посмотреть окрестности и заблудились? — догадливый вояка просиял.
— Да, вы решительно правы! Мой друг, Рубиус, все уши прожужжал мне о том, как прекрасен королевский район.
— И ваш друг не ошибся. — охранник гордо задрал нос. — Королевский район — жемчужина Гарновера!
«Значит, столицу империи называют Гарновером…»
— Позвольте, — мужчина взял меня за руку и повёл за собой. Я не сопротивлялся.
Вскоре мы вышли к грандиозному фонтану, стоящему в центре круглой площади. Он являлся пересечением четырёх улиц и состоял из прекрасных, тянущихся к небу мускулистых атлантов из мрамора, удерживающих узорчатую, огромную чашу, в которой, журча и переливаясь, брызгала тёплая вода. Вокруг фонтана по всей дуге были расположены удобные лавки. На них сидели исключительно уважаемые персоны.
— Это фонтан Брандемарка, самого известного градостроителя среди императоров. По легенде, он заплатил за этот фонтан около двухсот тысяч ланистров.
— А кто такие, эти ланистры?
Мой личный гид улыбнулся.
— В широком смысле ланистры называются золотыми. Большинство предпочитает это вариант, потому что ланистры весьма устарели… Кстати, я не просто так привёл вас на эту площадь.
— Неужели? — благодушно спросил я, надеясь, что собеседник не заметит за прячущейся добросердечностью моей злобной иронии. — Тогда позвольте спросить, каков же ваш подлинный интерес?
— Я хотел бы, чтобы вы поскорее добрались до гостиницы. Видите, — охранник непринужденно указал на великолепный фонтан. — Это чудо идеально указывает направление. Каждый из восемь атлантов обозначит сторону света. К примеру этот, Преймон, — гид указал в сторону атланта, внимательно смотрящего на закат. — Направлен на запад. Как называется ваша гостиница?
Вопрос ненадолго поставил меня в тупик, но, как следует подумав, я быстро нашёлся с ответом:
— Серебряная ложка.
Охранник недоуменно на меня посмотрел, из чего я сделал немедленный вывод, что совершил непоправимую ошибку и лишился доверия моего спутника. Но отступать было поздно.
— Да, у меня там превосходная комната. С туалетом, кухней и прочими… излишествами.
Если бы я долго не работал над чувством стыда, то тотчас бы стал бордовым. Но на счастье Лойда де Салеса, я имел более чем убедительный вид.
— Не знал, что в Ложке стали сдавать комнаты. — гид сокрушённо закачал головой. — Похоже, у владельца совсем туго с финансами, раз он решился на такой отчаянный шаг.
— Похоже. — согласился я, совершенно не зная ни хозяина заведения, ни того, что там раньше никогда не сдавали комнат.
— Если хотите попасть в серебряную ложку, — мужчина наконец вспомнил о своём намерении проводить меня до отеля. — То идите по улице, которую сторожит Преймон.
Я взглянул на проспект, на котором умещалось четыре полосы для транспорта и два широких бордюра. По мостовой величественно выхаживали важные персоны. Были среди них и нелюди, но их было так мало, что мне не хотелось о них думать.
— Когда упрётесь в здание судостроительной верфи, свернёте налево и спуститесь до посольства Тулоне. Об этом вас известит висящий над зданием флаг с изображением винограда. Как только пройдёте посольство, свернёте направо и попадёте на улицу Феавира. Там уж вам каждый укажет на серебряную ложку.
— Благодарю.
Я откланялся и медленным шагом направился по указанному маршруту. До тех пор, пока я не скрылся из виду, добрый страж не спускал с меня глаз. Наверное, он опасался, что глупый иностранец, говорящий на имперском без малейшего акцента, посмеет вернуться и нарушить покой милых дам. Стоял рыцарь, конечно же, зря: я не стал гневить судьбу и до самой Серебряной ложки не поворачивал головы.
Клуб представлял из себя большое трёхэтажное строение с основательным каменным фундаментом. Из его окон уже во всю играла дивная музыка, хотя часы только-только пробили восемь. Впрочем, это время явно было знаком для местных разгильдяев: стоило им лишь заслышать звон, как они тут же повыходили из укрытий, словно вампиры, с голодом ожидающие ночи, надели лучшие костюмы и приказали кучеру править к Серебряной ложке.
Не прошло и пяти минут, как вход в клуб преградила длинная, тянущаяся до конца улицы очередь. Охрана внимательно осматривала каждого посетителя и, если он им нравился, то приветливо улыбалась и торжественно приотворяла двери, ну а если нет — выдворяла несчастного под дружный смех толпы.
Но не все посетители клуба проходили столь нудную процедуру: многие подъезжали на каретах с, должно быть, крайне известным родовым гербом, и их сразу же пропускали за ограждение. Некоторые, впрочем, подъезжали в дилижансе, и в таком количестве, что их и вовсе могли не пропустить дальше ограждения, но тогда из дилижанса обязательно вылезала какой-нибудь известная шишка и сотрудники заведения приветливо расступались перед новыми посетителями. Третьими счастливчиками были местные звёзды: ещё за пару улиц до Серебряной ложки за ними гнались ушлые журналисты и докучливые фанаты, так что можно было загодя сказать, кого сегодня ожидают на танцполе или за игрой в покер.
Я видел круглые столики с крупье через витражное окно, выходящее на уже упомянутую улицу Феавира. За столами уже играли, но это обстоятельство меня нисколько не касалось.
Я обогнул очередь и вошёл в проулок между «Серебряной ложкой» и соседним заведением под названием «Спелые яблочки». Там уже столпилось порядочно таких, как я — умников, наивно полагающих, что кто-то пустит их с заднего входа. Один из них, молодой человек в дорогом фраке, прямо сейчас боролся с несправедливостью охраны.
— Я чиновник третьего класса, мистер! — губы юного денди оскорблённо подрагивали. — И если вы сейчас же не пустите меня в это прелестное заведение, то я буду вынужден направиться к вашим более приветливым коллегам!
Задний вход «Спелых яблочек» разразился девичьим смехом. Я с любопытством взглянул на примыкающее к Серебряной ложке заведение и поначалу спутал его с борделем, но как только из полуоткрытой двери заиграла весёлая музыка, то я убедился — передо мной стояло кабаре. Туда и вправду пускали всех желающих. Наверное, от недостатка клиентов: соседство с известным клубом накладывает на владельца определённые ограничения.