— Обязательно, ваше величество.
4
Зал королевского совета был полон. На этот раз амфитеатр был заполнен эшами в судейских полосатых плащах и еще какими-то, чью профессиональную или кастовую принадлежность я не мог определить по одежде.
— Высший королевский суд начинает работу, — устало молвил Цурри-Эш и плотнее уселся на троне. — Век править королю!
— Век! — волнами заходило по амфитеатру. Я прислушался, присмотрелся и понял, откуда этот стереоэффект. Похоже было, что обе стороны судебного разбирательства были еще и сторонами в буквальном смысле этого слова: каждая из них занимала одно из крыльев амфитеатра. И соревновались теперь в энтузиазме, с которым славили короля.
— Сегодня его величество король в качестве верховного судьи и хранителя высшей справедливости рассмотрит жалобу гильдии воров на гильдию программистов электронно-вычислительных устройств. Адвокат воров, изложите вашу жалобу.
— Слава справедливейшему из справедливых! — пылко воскликнул пузатый эш в полосатом судейском плаще. — Позвольте, ваше величество, кратко изложить суть дела.
Цурри-Эш слабым движением век изобразил согласие, и пузатый начал выступление:
— Ваше королевское величество, столько, сколько существует цивилизация, существует воровство. По мнению многих ученых, например королевского историка Кразу, воровство существовало даже до возникновения цивилизации, являясь в каком-то смысле ее, так сказать, катализатором.
Крадут, как известно, и животные. По мнению королевского историка Аразу, воровство является одной из функций живого существа и может быть включено в дефиницию живого…
— Может быть, адвокат гильдии воров несколько сократит чисто исторический экскурс? — сказал король.
— Век править! Спасибо вашему королевскому величеству за столь ценную поправку к нашему выступлению! — выкрикнул адвокат. Одно из крыльев амфитеатра ответило одобрительным гулом, другое — легким и почтительным шиканьем. — Итак, ваше королевское величество, можно считать воровство одной из древнейших, а стало быть, и почтеннейших профессий. Как известно, гильдия воров существует на Эше с незапамятных времен и всегда рассматривалась как весьма полезная и даже необходимая общественная организация. Она считала необходимым следить за высоким профессионализмом своих членов, требуя при вступлении в гильдию сдачи суровых и сложных экзаменов. Она таким образом оберегала общество от любителей, ибо любители и только любители всегда были ответственны за эксцессы при воровстве, за никому не нужное повреждение частной и королевской собственности и даже жертвы. Наконец, гильдия всегда строго следила за оптимальным численным составом своих членов, тогда как любительство ведет к бесконтрольному воровству. Гильдия также всегда требовала соблюдения ее членами воровской этики, которая, как известно, отличается на Эше высокими нравственными критериями.
Так продолжалось века, пока не были изобретены компьютеры. Как только они стали использоваться в банковском деле. при всевозможных платежах, появились случаи, когда особо ловкие программисты ухитрялись различными тонкими манипуляциями переводить на свои счета довольно крупные суммы. Так, например, старший программист Первого коммерческого банка Угорры некто Пуарс ухитрился за год перевести на свой счет не более не менее как один миллион двести тысяч кулей. Ряд членов гильдии поставил вопрос о приеме программистов-воров в нашу гильдию. Но абсолютное большинство на ежегодном заседании с негодованием отвергло эту идею. Выступавшие подчеркивали, что настоящий вор — традиционно честный эш, зарабатывающий на жизнь нелегким трудом карманника, домушника, медвежатника и так далее. Ремесло это требует многолетнего обучения, труда, способностей, постоянной тренировки. Оно сопряжено с риском. Отсюда и профессиональная гордость и вполне понятное стремление предстать в глазах общества в наилучшем виде. Гильдия тратит до двух миллионов кулей в год на рекламную кампанию в прессе и других средствах массовой информации под лозунгом: «Воровство не зло, а полезная для общества профессия».
Программист же для нас существо презренное. Мы скрещиваем свои умы, свою ловкость, свой талант с умами, ловкостью, талантами других эшей. Другими словами, мы крадем в честном состязании. Или мы украдем, или нас поймают. Программисты же крадут в некотором смысле у машины. У интегральных цепей и полупроводниковых приборов. С точки зрения гильдии это безнравственно. К тому же, признаюсь, ваше королевское величество, многим заслуженным членам гильдии, почтенным виртуозам бритвы и отмычки, больно и неприятно было наблюдать, как какие-то молодые выскочки воруют в десятки раз больше и легче их. Вначале мы обратились с петицией сократить или вовсе прекратить практику использования компьютеров для различных банковских операций. Выяснилось, что это, увы, невозможно. Тогда мы попросили министерство юстиции, полиции и очистных сооружений усилить борьбу с ворами-программистами и увеличить им наказание. Министерство пошло нам навстречу. Так, за один лишь прошлый год двенадцать программистов было брошено дракону, двадцать семь отправлены на необитаемый драконов остров, сто два получили различные дозы электрических ударов.
К сожалению, все эти меры не возымели желаемого действия. Воры-программисты продолжали беззастенчиво обманывать доверчивые компьютеры. Тогда гильдия обратилась к футурологам. По их указанию была проведена новая интенсивная кампания с целью повышения престижа традиционных воров и выставления программистов в виде презренных врагов общества и прогресса. Мы устраивали лекции, состязания, выставки. Особым успехом пользовались состязания. На сцену приглашались желающие, десять или пятнадцать эшей. Среди них действовал карманник, в лицо его не знали. По правилам состязания, любой эш, схвативший вора за руку в момент совершения кражи, получал крупный приз. В зале устанавливались телемониторы, а на потолке сцены передающие камеры. Зрители могли видеть, как ловко, как виртуозно работают карманники, какой артистичностью и талантом нужно обладать, чтобы буквальна опустошить карманы людей на сцене, каждый из которых ждал, готовился к этому. Верите, ваше королевское величество, сотни раз аудитории разражались восторженными аплодисментами, глядя, как их товарищи на сцене подозрительно крутят головами во все стороны в то время, как у них из карманов как бы сами собой вылезали бумажники: «Вы как заклинатели змей, — сокрушался как-то один из обчищенных на сцене. — Вы не вытаскиваете ничего из карманов. Вы заставляете содержимое их выползать прямо к вам в руки».
А состязания, пропагандирующие ловкость наших квартирных воров! Позволю напомнить, ваше королевское, величество, как они устраивались. На сцене сооружался макет дома или квартиры, и в десяти-пятнадцати местах, на полу, в стенах, в мебели, мы прятали чувствительные микрофоны, соединенные через мощные усилители с динамиками в зале. По условиям состязания, чтобы получить приз, нужно было пройти от входа в квартиру до небольшого сейфа, стараясь произвести как можно меньше шума. Свет на сцене убавляли, чтобы участник состязания нащупывал свой путь в полутьме. Повелитель космоса, как веселились собравшиеся, когда через шаг или два в динамиках слышался чудовищный грохот от перевернутого стула или визг домашнего тука от прищемленного хвоста! Один, второй, третий — ни одному из любителей не удавалось дойти до сейфа. И вот на сцену выходил профессионал. Ведущий торжественно объявлял: «Уважаемые эши, мы рады представить вам непревзойденного мастера взлома, героя ста с лишним краж, со средним годовым доходом в семьдесят тысяч кулей, эша, который за восемнадцать лет интенсивной практики провел на очистных сооружениях всего шесть месяцев. Просим приветствовать!» Эши хлопали герою и потом с восторгом следили, как изящно, ловко, даже грациозно скользил вор по квартире, скользил быстро и бесшумно, как летучий хруни, что умеет видеть в темноте. Повелитель космоса, в какой восторг приходили эши от такого искусства!