Следующее, что она услышала — приглушённый детский вскрик. А сразу за ним — звук вспышки, повторённый несколько раз.
Их снимали.
========== Глава 12. Крысы и дудочник ==========
— Надо успокоиться, — пробормотала Оля. — Надо… ох.
Они сидели в дурацкой фастфуд-забегаловке, что недавно открылась на главной улице города, и делали вид, будто пытаются выбрать себе ужин. Есть не хотелось совершенно: жуткая картина могла отбить аппетит на годы вперёд.
Просто это место — первое, что попалось им на глаза, когда они бежали из Стасиного двора, от зловещей мусорки и распотрошённых трупов котят. Первое, что показалось достаточно светлым и тёплым, чтобы зайти внутрь.
Она так и не поняла, кто их снимал. Как будто неизвестный ребёнок специально ждал, когда Оля и Женька окажутся достаточно близко к трупикам, чтобы сфотографировать их — хотя какой смысл? Неужели кто-то поверит, будто они убийцы, из-за одной фотки рядом с телами?
Но что-то внутри подсказывало ей: просто так сегодняшняя история с рук не сойдёт.
В любом случае, убраться оттуда они поспешили как можно скорее. Быстро, не задерживаясь. Хотелось, конечно, хотя бы похоронить котят как следует, но здравый смысл подсказывал: поздно. Ничего они уже для малышей не сделают. Особенно — после того как их поймали на камеру.
Женька продолжал молчать, так и не сказав ни слова с тех самых пор, как они рванулись подальше с жуткого двора под аккомпанемент детского крика. На крик скоро прибежали бы другие люди. А объяснять, что они делают рядом с трупами, Оле не хотелось.
— И всё-таки, — она вздохнула, — кажется, у нас проблемы.
Вокруг гомонила толпа людей. Кто-то громко делал заказ, кто-то переговаривался с друзьями — тихо не было. И всё равно Оле показалось, что вокруг них с Женькой воцарилось облако гнетущей тишины. Словно их столик нарочно обходили стороной даже самые шумные посетители, как будто чураясь, как будто принимая их за настоящих преступников. Может, они так и выглядели: подавленные, непривычно встревоженные, растрёпанные и раскрасневшиеся от долгого бега.
Ей было больше нечего сказать. Не сейчас, когда её всё ещё потряхивало от пережитого шока, и не здесь, где их могли услышать десятки людей.
— Будем надеяться, — наконец произнёс Женька, — ты не попала в кадр. В стороне стояла всё-таки.
— Какая разница? Этот ребёнок по-любому заметил, что нас было двое, — пожала плечами Оля. — Откуда он там вообще взялся? Что произошло?..
Одноклассник помотал головой, точно приходя в себя.
— Не знаю. Слишком всё странно, чтобы быть совпадением. Сначала этот волк пугает тебя, потом он же убивает котят… я почти уверен, что это он. Потом ещё ребёнок этот. — Женька помолчал, задумчиво потёр лоб и неуверенно продолжил. — Звучит как дурная конспайраси-теория, но всё выглядит как попытка нас подставить. Вот только зачем? Какой смысл? Да и кому бы… твари слишком тупые для такого. Я что-то совсем не втыкаю.
Он устало вздохнул и закрыл глаза. Оля могла его понять. Ей тоже было не по себе. Она тоже не могла вникнуть в произошедшее.
— Может, всё-таки пронесло?.. Даже если он и сфотографировал нас… темно на улице. И видимость плохая. И к тому же то, что мы там были, ещё ни о чём не говорит.
Ей отчаянно хотелось убедить в этом не столько его, сколько саму себя, но голос сбивался и звучал робко и неуверенно. Какая уж тут убедительность.
— Блин, — наконец добавила она. — И зачем ты трогал эту жесть? Самому же неприятно небось было.
Оля вспомнила: стоило им добежать досюда, как Женька потащил её в закуток с раковинами, где мыл руки до посинения, до царапин на сморщившейся от воды коже, оттирал мылом, водой и салфетками невидимую потустороннюю грязь. Хотя на пальцах не осталось ни следов, ни запаха. Она его понимала: пусть сама Оля ни к чему не прикасалась, ей тоже хотелось помыться.
— Было, — он кивнул. — Но стоило проверить, не иллюзия ли это. И ещё посмотреть, человек ли их убил.
— Чего? — моргнула Оля. — Иллюзия? Но разве…
Она знала, что существа могут создавать иллюзии. Слишком хорошо помнила по прошлому опыту. Там, на экскурсии, которая привела её в мир, полный демонов, невидимые тени вызывали у людей галлюцинации. И ещё — существо в квартире Женьки, что плевалось фантомной кислотой. Жгла она как настоящая, но не оставляла на коже никаких следов.
Вот только разве иллюзии бывают массовыми? Невысказанный вопрос повис в воздухе, и Женька понял, что она хотела сказать.
— Не знаю. Может, есть и такие, которые видны нескольким людям одновременно. Проверить всё равно надо было.
Точно. Он же до неё не общался с людьми, которые тоже могут их видеть. Откуда ему знать?
— Зато теперь мы в курсе, что это не иллюзия, — буркнула Оля. — После такого-то.
— Да уж. И ещё знаем, что убил котят не человек. Скорее всего, тот волк. Следы похожи.
Они снова замолчали. Оля с нарочитой ленцой вертела в руках баннер со скидочными предложениями, но от вида аппетитных бургеров на глянцевой бумаге её начинало тошнить. Женька барабанил пальцами по столу в одном ему ведомом ритме — то ли думал о чём-то, то ли давал выход накопившейся нервозности.
— Мы не можем тут и дальше сидеть, — наконец вздохнула Оля. — На нас уже косятся. Либо идём домой, либо заказываем что-то… хотя я, если честно, есть не хочу.
Женька медленно поднялся со стула.
— Пойдём. Ты права, не стоит занимать места, раз есть всё равно не собираемся.
Они и зашли-то сюда только ради уборной, где можно было умыться. Что им ещё тут делать?
Улица встретила холодными порывами ветра, который нёс с собой хлопья снега. Не ноябрьская погода. Скорее, новогодняя. Если снегопад не закончится, к утру всё занесёт — и дороги, и лёд. И маленькие кошачьи трупики за мусорными баками во дворе типовой многоэтажки, и две пары следов, тянущихся от дороги к этим трупикам.
Оля надеялась, что этим всё и закончится. Что ребёнок, кем бы он ни был, не додумается распространять фотографию. Что Стася поверит путаному объяснению: котят забрали до неё, она не успела ничего сделать — рассказывать правду не хотелось даже подруге.
Что случившееся сегодня — всего лишь совпадение, причуда вероятностей, дурацкий выверт судьбы.
Но червячок сомнения и тревоги продолжал копошиться внутри, расти, развиваться, превращаясь в нечто большее. Точно и не червячок уже, а прозрачная змея, подобная той, что сидит у Фролова на плече. Скоро вырастет в огромного монстра — и проглотит их обоих. Женька был прав: слишком уж всё подозрительно для обычного стечения обстоятельств.
Ещё несколько дней Оля ходила в школу напряжённой, как пружина: а если всплывёт? А если узнают? А если их обвинят в убийстве, которого они не совершали, или случится ещё что-нибудь?
Не случилось. Следующие несколько дней прошли тихо и мирно — даже слишком мирно.
И полуволк на улицах больше не появлялся.
***
— И всё-таки хорошо, что гололёда больше нет, — трещала Стаська. Подруга изрядно приободрилась, после того как котят якобы забрали добрые люди. Она согласилась с Олиным доводом, что маньяк не стал бы так запросто уносить коробку. Слишком уж явная улика.
Оля и сама почти поверила в то, что не имеет к пропаже котят никакого отношения. Пусть и продолжала внутренне терзаться совестью: мало того, что не смогла спасти зверят от жестокой участи и оставила на верную смерть, так ещё и наврала подруге. И Женьку заодно втянула, хотя он вообще никакого отношения к котятам не имел.
Но всё шло гладко, и она начала успокаиваться.
— Ага, хорошо, — Оля кивнула, делая вид, что ей очень интересно. На парте прямо перед ними вальяжно развалилось жутковатое подобие кота, которое выглядело как мрачная насмешка потустороннего над недавней историей. Острые уши, шишковатое тело и клыки, истекающие прозрачным ядом. Она старалась на него не смотреть. — Погода классная, прямо о Новом годе напоминает.
— Ты будешь праздновать? — загорелась Стася. — У меня родители думают оставить нам с братом квартиру и свалить к бабушке с дедушкой, я думала позвать друзей и…