Вот и все. Вычеркнул Аленку из числа важных свидетелей.
С кислым лицом Алена вернулась домой.
— Как-то ты долго ценные показания давала, — с легкой усмешкой крякнул дед.
— Уже не ценные, потеряли актуальность, — тоскливо произнесла Алена. — Деда, а бывает такое, вот ты что-то видишь, вот прям, как я сейчас тебя, а потом раз — и все это обман зрения, и ты ничего такого, оказывается, и не видела?
— Нет, не бывает, — категорично завил дед, — раз видела, как меня сейчас, значит было. Ты ж художница, у тебя зрительная память натренированная.
— Ну, тогда я вообще ничего не понимаю, — пробормотала Алена.
Она отправилась смыть пыль в летний душ. «Чего я волнуюсь? Это не мое дело, пусть сам расследует». Но мозг упорно настраивался на жестокое нападение у реки. «Ну, не могли это наши сделать. Кто? Витька или малахольный Стасик, или старички эти, божьи одуванчики? Смешно. Искать надо водителя, который подвозил этого пострадавшего Мишу. Все ж ясно, как божий день». Алена включила воду и застыла под струей. «У парня дорогущие часы. Наверняка, показывал друзьям, хвастался всем, как наш дед Борис. Коллекционеры без этого не могут. Его дружок часы и присмотрел. Вызвался довезти Мишу до Алексеевки, сделал вид, что уехал, а сам подкараулил парня в кустах, дал по башке, а часы спер и… или увез с собой, или все же зарыл в Карлинке, а мы с Антоном плохо искали… Но мы хорошо искали… Да не важно, искать надо дружка. Вечером Антон будет возвращаться с работы, я его перехвачу и все ему расскажу». Алена резким движением выключила воду и стала одеваться. «Вот одно не понятно: зачем приезжий не к остановке пошел, а в противоположную сторону. Что он забыл на тропинке в Пески? Заблудился? Дед Борис живет немного на отшибе, но все равно, не в пустыне же, спросить можно было у кого-нибудь, куда идти. Сплошные нестыковки».
Одна из нестыковок разрешилась довольно быстро. Только Алена уговорила бабушку и сегодня погрызть за забором семечки (надо же с ценной версией перехватить Антона), как к ним подсела бабка Стешка Копытина, с озабоченным выражением лица.
— Дед-то мой — главный подозрЯваемый, — посетовала она.
— Как так? — оживились одновременно бабушка и внучка.
— Вот нЯ знаю, может уже эту, адвокату, нанимать, — вздохнула соседка. — Говорила ему — шуточки твои дурацкиЯ до добра не доведут. Дошутился, теперЯ этот следак сопливый его засадит.
«Сопливый следак — это Антон, — догадалась Алена. — Ну, хоть для кого-то он тоже маленький».
— Баб Стеш, а что случилось?
— Да мой дурень вчЯра пошел с утра рыбу ловить. Сел у моста, что на Луговую ведет. Прикормлено у него там было. Ну, сидит, значит, ловит, а тут парень какой-то в куртке джинсовой взял и камень в воду кинул. Так просто или из озорства, Бог его знает. Дед мой разозлился, рыбу ему, видите ли, распугивают. А потом этот парень назад пошел и спрашивает: «Как на автостанцию пройти?» Мой над ним и подшутил, ну чтобы проучить, взял и в сторону Песок вдоль речки показал.
— Это он пострадавшему парню неправильную дорогу показал? — заволновалась Алена.
— Да кто его знает, парню в голубой куртке. Кто вообще по жаре в курках этих ходит? Потом деду моему совестно стало, он за парнем этим побЯжал, а тот как сквозь землю провалился. Назад Митрофана Боря подвез. Уж хоть бы не признавался старый. Вот жду Антона, расспросить — сухари сушить али подождать пока?
«Теперь понятно, почему Миша пошел в противоположную сторону, — Алена задумчиво уставилась на забор Тишиных, — но куда делись куртка и кепка, зачем их забрали с места преступления? А затем, чтобы под видом Миши зарыть что-то на поляне Карлинки… где никто и не копал». От напряжения начала болеть голова, трудная работа у следователя.
Бабули и Алена просидели до темноты, но Антон так и не появился. «Может он к какой девице ночевать пошел, — тоскливо подумала Алена, — я ведь про его личную жизнь ничего не знаю. Взрослый мужик, потребности там всякие, как в журналах написано». Настроение и так было не фонтан, а тут и вовсе поползло к нулю, грозя перерасти в отрицательные показатели.
— Пойдем, Аленушка, спать? — предложила бабушка.
— Да, видно не дождемся, — вздохнула бабка Стешка, тоже поднимаясь со скамейки.
— Я еще здесь посижу, в доме жарко. Ты, ба, иди.
И Аленка осталась сидеть на лавочке под загоревшимся фонарем в гордом одиночестве. Фонари включали в одиннадцать, ждать бессмысленно, но Алена все равно упрямо сидела, от нечего делать, тыкая в смартфон. «Студент универа, юридический факультет», — пробормотала она, припоминая. Пальцы набрали нужные слова, глаза забегали по сайту: «Главная. Абитуриентам. Преподавательский состав. Наука… Вот. Новости факультета: «Вчера, 25 июня, было совершено покушение на жизнь студента четвертого курса Михаила Карлова. Чемпион университета по гребле на байдарках и каноэ подвергся жестокому нападению неизвестных и в настоящий момент находится в областной больнице в тяжелом состоянии. Мы желаем Михаилу скорейшего выздоровления, а его семье — сил и терпения. Обращаемся ко всем неравнодушным — сдать кровь для пострадавшего и других нуждающихся пациентов».