Ей пришлось взять себя в руки, прежде чем продолжить.
Так что скажи мне. Скажи, где мы сможем встретиться, Чарли. Ты заварил всю эту кашу, поэтому я имею право начать новую жизнь, если тебя это еще интересует. И даже не думай о том, чтобы сказать «нет». Не вздумай спрятаться, Чарли. Скажи мне.
ГЛАВА 75
Чарльз находился на острове Сент-Люсия, в здании Южного островного банка, когда ему на мобильник пришло письмо Карен.
Ее слова остановили его, как укол эпинефрина[29] в сердце.
Нет. Он не мог на это пойти. Не мог встретиться с ней. Ничего хорошего из этого не получилось бы. Он открыл дверь, проявив слабость и глупость. Но теперь должен захлопнуть ее.
Чарльз заполнял бланк на перевод денег. Привычно вписывал номера счетов в соответствующие графы. Снимал деньги отсюда и переводил в Национальный банк Панамы в Панама-Сити и «Сейтзенбанк» в Люксембурге — в более спокойные и безопасные для него места.
Потому что подошло время покинуть эти края.
Чарльз дождался, пока ярко одетая женщина освободит место у стола менеджера, и сел. С менеджером, симпатичной островитянкой, он уже имел дело, и та всегда встречала Чарльза обворожительной улыбкой, когда он появлялся здесь раз в несколько месяцев.
И теперь она определенно огорчилась, увидев, что он закрывает счета.
— Мистер Хансон, получается, что мы больше не увидимся? — Она заполнила положенные графы, расписалась.
— Какое-то время — нет. — Чарльз поднялся. — Благодарю. — Они обменялись рукопожатием.
Он ушел, занятый мыслями об электронном письме Карен (твердо решив отказаться от встречи), и не заметил, как менеджер вытащила из ящика стола листок бумаги. Не заметил, что она сняла телефонную трубку еще до того, как за ним закрылась дверь.
Карен еще сидела за компьютером, когда пришел ответ Чарли.
Нет, Карен. Слишком опасно. Я не могу на это пойти. Ты думаешь, будто что-то знаешь… но это не так. Просто прими на веру. Я догадываюсь, что ты чувствуешь, но, пожалуйста, умоляю тебя, продолжай жить как прежде. Никому не говори, что нашла меня. Никому, Карен! Я тебя любил. Не собирался причинять тебе боль. Но теперь слишком поздно. Сделанного не воротишь. И пожалуйста, пожалуйста, что бы ты ни чувствовала, не пиши мне больше!
От злости кровь бросилась Карен в лицо. Она написала:
Нет, Чарли, боюсь, тебе придется на это пойти. Я знаю, что ты сделал, и речь не о том, что ты жив. Я знаю… я знаю о «Фэлкон партнерс» и о деньгах, которыми ты управлял через офшоры. Все это ты скрывал от меня долгие голы. Я знаю о «Дельфин ойл», Чарли. И о пустых танкерах. И о человеке в Пенсаколе, который раскрыл твое мошенничество. Что ты сделал, чтобы остановить его, Чарли?
Ответ пришел тут же, с нотками паники:
Кто тебе рассказал, Карен?
Не имеет значения, Чарли!
Теперь они общались в режиме реального времени — она, Карен, и человек, которого она считала умершим.
Ты не понимаешь. Главное — я знаю. Я знаю, о парне, которого убили в Гринвиче в тот лень, котла ты исчез. В тот лень, когда мы лили слезы о тебе, Чарли. И я знаю, что ты побывал в Гринвиче. Этого недостаточно? Я знаю, что ты приехал сюда после взрывов на Центральном вокзале. При этих взрывах ты вроде бы погиб, Чарли. Я знаю, что ты позвонил ему, назвавшись вымышленным именем.
Откуда, Карен, откуда?
И я знаю, кто он. Я знаю, что он сын того человека из Пенсаколы. А что стало известно твоему трейлеру, Джонатану Лауэру? Что он собирался мне сообщить? Этого недостаточно, Чарли? Мошенничество. Убийство… Или все-таки хватит?
Через несколько секунд Чарли ответил:
Карен. Пожалуйста…
Она вытерла глаза.
Я ничего не рассказывала детям. Если бы рассказала, их бы это убило, Чарли. Как убивало меня. Они сейчас в отъезде. На сафари с моими родителями. Подарок Сэм на окончание школы. Но какие-то люли угрожали нам, Чарли. Угрожали ИМ! Ты этого хотел, Чарли? Ты этого хотел, бросая нас?
Карен глубоко вдохнула и продолжила печатать.
Я знаю, что риск есть. Но нам придется на него пойти. Иначе я обращусь со всем этим в полицию. Против тебя выдвинут обвинение, Чарли. И я говорю об убийстве. Они тебя найдут. Если смогла я, поверь, они тоже смогут. И что тогда подумают о тебе твои дети? Что ты убийца, а не тот человек, которым они восхищаются до сих пор.
Карен уже хотела отправить письмо, но передумала и допечатала еще один абзац.
Это цена моего молчания, Чарли. Только в этом случае я не стану поднимать шум. Ты всегда считал, что все должно быть по справедливости. Я не хочу, чтобы ты возвращался ко мне. Я тебя больше не люблю и не знаю, испытываю ли я к тебе хоть какие-то чувства. Но я хочу увидеть тебя, Чарли. Я хочу, чтобы ты сам сказал мне, почему ты нас бросил. Глядя мне в глаза. Поэтому просто скажи мне, как мы это сделаем. Больше ничего. Никаких извинений. Никакой печали. Потом ты не услышишь обо мне до конца твоей никчемной жизни.
Она отправила письмо. И ждала. Несколько минут. Ответа не было. Карен встревожилась. Вдруг она надавила слишком сильно? Что, если напугала его? И он решил затаиться. Запрятаться так, чтобы она больше его не нашла.
Она ждала вечность. Глядя на экран. «Не повторяй того, что ты уже сделал, Чарли. Только не теперь. Давай, Чарли, притворись, что ты когда-то меня любил. Не заставляй меня переживать все заново».
Она закрыла глаза. Может, на какое-то время даже задремала, вымотанная донельзя.
Услышала звук. Открыв глаза, увидела, что пришло письмо. Щелкнула по нему.
Одна. Это единственный вариант.
Карен не отрывала глаз от экрана. Губы разошлись в удовлетворенной улыбке.
Хорошо, Чарли. Одна.
ГЛАВА 76
Еще день прошел в ожидании инструкций Чарли. На сей раз Карен не волновалась и даже не удивилась, когда получила их.
Просто устранились последние неясности.
Приезжай в клуб «Сент-Джеймс» на Сент-Губерте, Виргинские острова.
Карен знала это место. Они там останавливались. Подковообразная бухта, несколько бунгало на берегу. Удаленное от всех и вся.
Чарльз добавил:
Скоро. Через несколько дней — не недель. Я найду тебя.
Карен хотелось сказать ему многое. Но она написала лишь одно слово:
Хорошо.
Рональд Торбор не знал, что и делать. В это самое утро он поднял голову и увидел Стивена Хансона, американца, стоящего перед его столом.
Он пришел, чтобы закрыть все счета.
Заместитель управляющего банком попытался скрыть свое изумление. С того дня, как в его доме побывали два американца, он молился, чтобы никогда больше не увидеть этого человека. Но тот пришел. И пока они говорили и оформляли бумаги, сердце Рональда буквально выпрыгивало из груди. Как только Хансон отбыл, Рональд бросился в туалет. Умылся холодной водой. Лицо горело.
Что же ему делать?
Он знал, что это неправильно… выполнять указание этих ужасных людей. Он знал, что этим он нарушит клятву хранить банковскую тайну. И если об этом узнают, он тут же окажется на улице, потеряв все, чего добился за долгие годы.
И еще Рональду он нравился. Мистер Стивен Хансон. Всегда веселый и вежливый. Всегда говорил доброе слово об Эзре, фотография которого стояла на столе Рональда и которого Хансон однажды видел, когда Эзра и Эдит приходили в банк.
Но разве у него был выбор?
Он делал это ради собственного сына.
Усатый пообещал, что они вернутся, если узнают, что Рональд их обманул. А если они раньше шли по следу Хансона, то, конечно, узнают, что он побывал в Первом карибском. Промолчи он сейчас, и им не поздоровится — и Эдит, и Эзре.
Не хотелось даже думать о том, что с ними может случиться.
Рональд понял, что на кону нечто большее, чем его работа. Его семья. Они пригрозили убить Эзру. А Рональд дал слово, что никогда больше не увидит страх в глазах жены.