— Вас ждут, мистер Шорт. Сюда, пожалуйста. — Дворецкий, чьи величественные манеры наверняка заставили бы Финистера Дэпплза усомниться в правильности своих выводов о гербе, провел меня из прихожей с красивым куполообразным потолком в гостиную. — Проходите в салон и устраивайтесь поудобнее, мистер Шорт. Мистер Джессон передает свои извинения, его немного задержали дела.
— Нет проблем, — сказал я, горя желанием как следует осмотреться, прежде чем приступить к работе.
Салон, обитая дубовыми панелями комната, тянулся по всей длине дома и был так набит разным антиквариатом, что я на секунду даже оторопел. И с трудом подавил желание немедленно извлечь заветную книжку и начать составлять перечень хранившихся там сокровищ. Но вовремя вспомнил, что Джессону известно о моем увлечении. Возможно, он даже специально задержался, хотел посмотреть, стану ли я проявлять неумеренное любопытство. Да, скорее всего так оно и есть, вряд ли его задержка продиктована внезапно свалившимися на голову срочными делами.
Вот предметы, которые прежде всего бросились в глаза: клавесин, семь яблок, выстроившихся в ряд на резной каминной полке, глобус на подставке в виде лапы, трехстворчатая ширма времен какого-то из Людовиков с изображением трогательной встречи отца и сына и шахматный столик из слоновой кости и черепахового панциря. И все в салоне вроде бы стояло на своих местах. Именно это и создавало впечатление неестественности, столь характерной для профессионально декорированных домов. Яблоки на каминной полке подсохли, сморщились и издавали резкий запах. Капли свечного воска застыли на тканых подставках под позолоченными настенными канделябрами. На клавесине лежали ноты — вариант для исполнения в четыре руки симфонии Гайдна номер сто один в ре миноре, имевшей название «Часы», на полях виднелись пометки, сделанные характерным почерком Джессона. На столике расставлены шахматные фигуры, партия прервана на середине.
Я присмотрелся к королю черных и вздрогнул. Шишка на носу, неровные зубы, мелкие морщинки в уголках глаз… Не хватает только жилетки, и фигура будет точной копией моего хозяина. Я присмотрелся внимательнее и увидел, что и король белых тоже являет собой точную копию Джессона в миниатюре. Что ж, справедливо, — мужчины играют в мужские игры, вот только по каким правилам, я пока что не понял.
Где-то вдали еле слышно запели скрипки. Незамысловатая мелодия на два счета. Я слабо разбираюсь в классической музыке, но ноты, лежавшие на клавесине, помогли прийти к выводу, что я слушаю запись знаменитого произведения Гайдна «Часы».
Тут с другого конца салона донеслось постукивание, и чары развеялись. Я развернулся и попытался обнаружить источник шума, но поначалу безуспешно. Затем вдруг заметил Джессона — тот стоял в саду, у широких застекленных дверей, и легонько постукивал костяшками пальцев по стеклу. Эта рама и стекло делали его похожим на музейный экспонат.
Он отворил дверь и вошел, а потом указал на глобус, стоявший в центре салона.
— Начало шестнадцатого века, — сказал Джессон и легонько крутанул шар. — И лично мне каждый изображенный здесь объект кажется совершенно завораживающим. Вот взгляните.
Он остановил вращение глобуса и указал на маленький островок, похожий по форме на почку человека.
— Pairidaeza? — прочел я вслух, не слишком уверенный в правильности своего произношения.
— Да. Персидское слово, и переводится оно как «огороженный парк». Когда создавался этот глобус, между географами и церковниками шли жаркие споры о том, где именно находится рай.
— Единственный известный мне рай располагался в двух кварталах от дома, где я вырос. Кинотеатр под названием «Парадайс».
— И насколько я понимаю, его уже не существует?
— Да, давно снесли.
Джессон понимающе кивнул.
— А моим прибежищем в детстве был «Эдем». Его тоже снесли.
— Что ж, по крайней мере у вас есть этот дом.
Комплимент вызвал у него улыбку.
— Да, «Фестиналенте» — это сущий рай на земле.
— А название…
— Оно означает «Поспешай медленно». Мой вызов бездарному современному обществу, чьим главным девизом является бессмысленная суета и спешка.
— Я так понимаю, вы не слишком приветствуете интерактивные технологии?
— «Интерактивные»! О Бог ты мой! Судя по тупым бычьим взглядам и физиономиям тех же компьютерных пользователей, что работают у вас библиотеке, здесь более уместен термин «итрерпассивные». Рискую показаться старомодным, но лично я предпочитаю книги всем этим ящикам из стекла и пластика.