— А вы не могли бы с ним связаться?
— Ну, не знаю.
Я подкрепил свою просьбу небольшим финансовым вознаграждением, и Орнштейн согласился поспрошать кое-каких людишек и позвонить мне, если удастся что-то выяснить.
Вышел я из его лавки окрыленный. Оказалось, что часы украдены, и это подтвердилось, можно сказать, вполне официально. И выходит, не напрасно совершил я вторжение в отдел реставрации. Ведь не раздобудь я «Часослов», мы бы с Джессоном так никогда и не узнали, насколько знамениты эти часы и какая загадочная у них история.
Мне следовало бы сразу же поведать Джессону о краже. Но я решил подождать, поскольку сообщение из архива, полученное Орнштейном, вызывало больше вопросов, чем ответов. Мне хотелось собрать как можно больше информации о краже, прежде чем делать какие-то определенные выводы.
На следующий день я пришел на работу пораньше и погрузился в компьютерную базу данных по периодике до 1982 года, то есть за год до совершения преступления. И, чтобы сузить круг поиска, набрал на клавиатуре компьютера K=BREGUET. Умная машина буквально завалила меня в ответ данными по реактивным истребителям «Фэлкон 90» и «Мираж 4Р», построенных французской авиационной компанией, носившей то же имя, что и изготовитель часов. Я сменил breguet на Мария Антуанетта, но и здесь получился прокол. Тогда я попробовал различные другие комбинации — Иерусалим, ограбление, саломонс, кража, украдено, часы. И мучился долго, пока не потерял терпение и не напечатал в отместку дурацкой машине К=ДА ПОШЛА ТЫ НА ХРЕН. И выключил ее. Тут же вспомнилось одно из золотых правил Нортона в обращении с компьютерами: чем больше специальных терминов ты вводишь в них при поиске, тем плачевнее результат.
И я вернулся к настоящим источникам информации, к книгам, газетам и журналам, напечатанным на настоящей бумаге, но и здесь тоже споткнулся. Кто-то унес целую подборку «Нью-Йорк таймс» за 1983 год, и я отправил младшего сотрудника на ее поиски. А сам тем временем принялся просматривать «Путеводитель читателя по периодике», а также подборки двух специальных выпусков — «Служба международного информационного радиовещания» и «Справочно-поисковые публикации». Но ни в одном из этих изданий не было упоминания о краже часов. Британские источники тоже оказались бесполезными. Под заголовком «Кража» значилось несметное количество похищенных собачек и кошечек, но ни слова об украденных часах. И вот наконец помог индекс по желтой прессе. К великому своему удовлетворению, я с его помощью обнаружил нужный мне материал. То было присланное в газету по телеграфу сообщение из Иерусалима, подтверждавшее информацию Орнштейна.
«ИЕРУСАЛИМ, 16 апреля (Рейтер). В пятницу ночью в Мемориальный институт исламского искусства Л. А. Мейера проникли воры и похитили часы и часовые механизмы, а также редкие книги и гравюры общей стоимостью свыше 4 миллионов фунтов. Израильская полиция расценивает это происшествие как одну из крупнейших краж подобного рода.
Пресс-секретарь полицейского управления сообщил, что воры проникли в здание через окно, само здание музея находится в непосредственной близости от официальной резиденции премьер-министра Израиля, в западной части города.
„Они знали, что делали, — сказал пресс-секретарь. — Похищены самые ценные экспонаты“.
Он также сообщил, что грабителям будет нелегко сбыть столь уникальные и ценные предметы.
„И из страны им выбраться будет тоже не просто, — сказал пресс-секретарь. — Все выезды перекрыты, идет тотальная проверка. В качестве одной из версий мы рассматриваем возможность участия в этом преступлении одного неразборчивого в средствах коллекционера“.
Музей был открыт 10 лет назад, в нем хранится немало редких часов и предметов исламской культуры».
Информация обнадеживала, но одновременно я отдавал себе отчет в том, с какими трудностями будут сопряжены дальнейшие поиски. Иврита я не знал, а потому не мог воспользоваться израильскими источниками информации. К счастью, имелся у нас в штате специалист в этой области.
Мистер Абрамович, куратор отдела иудаизма, встретил меня радушно. И на протяжении целого часа водил кончиком тоненькой серебряной указки по полям какого-то журнала на иврите.
— Очень колоритная женщина, эта Вера, — заметил он и постучал кончиком указки по расплывчатой зернистой фотографии.
— Кто такая Вера?
— Дочь сэра Давида. Именно он стоял за созданием исламского института. А известно ли вам, что она собиралась купить Стену плача? Всё здесь. — И Абрамович снова многозначительно постучал по странице.