- Пойдем, покажу мою комнату. Надеюсь, тебе понравится, - Дин взял Каса за руку и повел наверх по лестнице. Пройдя через весь этаж, они вошли в крайнюю комнату, и Кастиэль обомлел. Не так он представлял себе жилище Дина Винчестера. Но именно так, по его мнению, должна была выглядеть комната Дьявола. С двух сторон от него книжные шкафы длиной практически во все стены, если не считать перерывов для одного шкафа для одежды и рабочего стола. Все полки заставлены разными книжными изданиями. И Кас обязательно уделит внимание тому, чтобы посмотреть на каждую книгу, если ему, конечно, дадут. Увлекшись изучением богатства библиотеки Винчестера, Кастиэль не сразу заметил, что противоположная стена представляет собой сплошное стекло, открывающее вид на лес. Правда, перед этим стеклом стоит широкая кровать, справа от нее – тумбочка, которую можно легко обойти, подходя к боковой двери, выходящей на балкон, а слева – огромный музыкальный центр.
Кастиэль медленно двинулся вперед, кончиками пальцев проводя по корешкам книг. Он дошел до компьютерного стола и так же кончиками пальцев провел по клавиатуре и мышке. В эту секунду он напоминал слепого, который пытается познать мир вокруг себя крошечными, легкими прикосновениями. Неожиданно от его касания компьютер ожил. Кас замер, вглядываясь в рабочий стол.
- У тебя на рабочем столе… наша переписка? – заговорить удалось не сразу, поэтому Кастиэль несколько раз откашлялся, прежде чем с его губ слетело хоть слово, - Мое признание в любви?…
- Это было лучшее мгновение в моей жизни…
Теплые руки обвили его талию, и Кас неуверенно развернулся, встречаясь с изумрудом глаз человека, которого, как он теперь со сто процентной уверенностью мог сказать, он любил. Последние «за» и «против» выветрились из его головы. Парень подался вперед, находя своими губами губы Винчестера. Теперь он не знал, на что сильнее реагировать: на жадные поцелуи и легкое покусывание его губ или же на пальцы, которые проникали к нему под рубашку, ласково поглаживая кожу поясницы. Кас задыхался. От одних этих невинных прикосновений он уже задыхался. Что же будет потом?
Руки Кастиэля скользнули под футболку Дина, и ему пришлось разорвать поцелуй, чтобы снять ее с парня. Винчестер не был против. Он сам уже пытался расстегнуть пуговицы на рубашке Каса, нервно закусив губу от того, что это получалось у него с трудом.
- Пуговицы – самое дурацкое изобретение, - Дин выдохнул это прямо в губы возлюбленному, щекоча их своим смехом, а потом снова припал к нему поцелуем. Рубашка, наконец, начала поддаваться. Дин снимал ее очень медленно, а когда это было сделано, он замер, уже не решаясь приблизиться к такому желанному телу. Смотря на синяки, расцветающие по всему телу Кастиэля, Дин забыл, как дышать. На секунду он задумался, а сколько из них принадлежат его собственной руке? – Господи…
Не желая знать, что ему ответят, Дин подался вперед, нежно целуя Каса, как будто одним этим поцелуем можно было исправить все. Все изменить. Мягкие, осторожные поцелуи Винчестера заскользили вниз, стараясь осчастливить своим вниманием каждый синяк, каждую ссадину… Губы касались тела нежно, боясь причинить боль, и Кас замер, прикрывая глаза. Он тихо дышал, хотя ему самому казалось, что его дыхание и бой его сердца способны оглушить всех, кому посчастливится быть в доме. Юноша вздрогнул, когда руки Винчестера легли на его ремень, расстегивая его. Одним жестким движением Дин сдернул с Каса брюки и трусы и, закрыв глаза, губами мягко прикоснулся к возбужденной плоти. Он хотел быть нежным. Еще никогда его не посещало это желание, еще никогда он не старался так сильно доставить удовольствие кому-то другому, а не себе. «Наверное, это и есть любовь» - шепнул Дин сам себе, сильнее обхватывая губами член.
Кастиэль уже не мог стоять ровно на ногах. Каждое движение губ Винчестера отдавалось в его теле сладкой негой. Он сходил с ума. Сойти с ума можно было только от одного вида стоящего перед ним на коленях Винчестера, медленно берущего у него в рот… Довольно громкий стон сорвался с губ Каса, и он вздрогнул, поняв, что стонет имя своего любовника. Чем глубже он проникал в рот Дина, тем сильнее у него подкашивались ноги. Уже через каких-то несколько мгновений, он был уверен, что вот-вот упадет. Но Дин не дал ему этого сделать. Винчестер быстро отстранился и подхватил Кастиэля на руки, чтобы перенести его на кровать.
Губы снова вернулись туда, где были в последний раз. Но на этот раз Винчестер не закрывал глаз, а следил за каждым движением Каса. Как тот встретился с ним глазами. Как запрокинул голову назад. Как закусил губу. Как снова и снова сладко стонал его имя. Эти стоны сладостно, но в тоже время болезненно, отдавались где-то внизу живота, и джинсы становились Дину все теснее и теснее. Еще мгновение и он просто не сможет терпеть…
Громкое и протяжное «Дииииин» слетело с губ Кастиэля, когда он излился в горло Винчестеру. Дин проглотил все до последней капли, а потом облизнулся, стягивая с себя джинсы, хотя в ушах все еще стоял этот стон. Еще никто с такой страстью и обожанием не произносил его имя. Винчестер до сих пор не был уверен, что это возможно. Дин нашел губы любимого человека и мягко его поцеловал, возвращая из послеоргазменной неги.
- Если что-то пойдет не так, просто скажи мне остановиться, Кас. Хорошо? Но будет…
- Действуй уже, - дыхание Каса все еще было сбито. Но он же не дурак, чтобы Дин объяснял ему все это.
Винчестер отстранился, доставая из тумбочки смазку и презерватив. Когда первый палец вошел в него, Кас вздрогнул, но не издал ни звука, лишь закусил губу и снова откинул голову назад. Ему не было больно. Было лишь неприятное ощущение… Которое переросло в легкую болезненность, стоило появиться второму пальцу.
- Дин! – стоило Винчестеру найти простату, и Кастиэля унесло. Ему показалось, что он видит звезды. Они были так близко… Нет, это не звезды. Это глаза его любовника. И это его теплые губы на губах, дарящие новые приливы наслаждения. Когда в него вошел третий палец, Кас даже не заметил. Зато, когда пальцы исчезли, он непроизвольно захныкал, глазами пытаясь найти Дина.
Но он не мог, никак не мог его найти! Все плыло. Казалось, мир растворился, все краски размазались… Понимая, что, кажется, сходит с ума, Кас закрыл глаза, зажмурился с такой силой, с которой только мог. Что-то холодное прикоснулось к его отверстию, и юноша вскрикнул, снова широко распахивая глаза. Он слышал, как Винчестер шепчет ему в ухо что-то нежное, но никак не мог разобрать, что именно. Он лишь чувствовал. Казалось, он обратился в один сплошной нерв. До боли напряженный нерв. Кастиэль отдался чувствам, которые заполняли его. И боль была лишь малой их толикой. Когда Дин медленно начал двигаться, Кас почувствовал во рту металлический привкус крови: он так сильно закусил губу. Винчестер подался вперед, медленно скользя языком по его губам, слизывая последние капельки крови. И именно это легкое движение помогло найти нужный угол. Кас снова застонал, на этот раз громче, в тысячу раз громче. И Дин, понимая, что смог выбрать нужное направление задвигался быстрее, сдавленно рыча в шею своему возлюбленному. Даже сейчас он старался двигаться с той нежностью, которая ему позволена. Он не сжимал тело любовника, а ласково касался его. Целовал его шею, не оставляя засосов, а лишь легонько касаясь… Кас был его противоположностью. Он будто хотел отыграться за все годы боли и унижений. Короткими ногтями он оставлял на спине Винчестера невообразимые узоры. Стараясь сдержать крики, парень кусал Дина в плечо до тех пор, пока не чувствовал привкус крови на своих губах.