Оскар чувствовал себя все более и более неловко.
— Ну, я никогда не утверждал, что все здесь происходящее не имело прецедентов в прошлом. Самый большой секрет креативности — это понять, как вы сами скрываете свои источники.
— Ты украл эти идеи у Хью. Ты хочешь выступить под маской Хью?
— Элкотт, такая тактика проверена веками!
— Оскар, Хью — диктатор. Разве не понятно, что такое «экономика престижа»? Это когда все опирается в основном на инстинкт. Они проводят все свое время оказывая друг другу маленькие добровольные услуги. И за это друг друга уважают. А потом кто-то выскакивает из этой среды и становится большим племенным вождем. Тогда они вынуждены выполнять то, что он прикажет.
— Ну… это сложно. Но да, в целом так.
— И им нет никакого дела до остальной Америки. Совершенно.
— Ну, в общем, для этого все и задумывалось.
— Я имею в виду, что у них нет никакого способа общаться с остальным американским обществом. Они не умеют общаться даже друг с другом. У них нет никаких законов. Никакой конституции. Никаких легальных установлений. Никакого Билля о правах. У них нет никакого способа общения с другими, кроме устрашения либо опустошения. Когда один из них в Сети натыкается на другого, из другого клана, то они начинают смертельно враждовать и убивать.
— Иногда.
— А сейчас ты создал им условия, когда две группы осознали свой взаимный интерес. Научное сообщество — это вторая группа людей, живущих вне государства, вне обычной экономики. Одни жаждут освобождения от преследований, другие — от тягот обычной жизни, и обе эти группы полностью лишены чувства ответственности за других людей. В действительности мы, другие люди, уже не ждем от них ничего. Мы не надеемся больше, что наука приведет нас в рай или даже просто улучшит нашу жизнь. Наука попросту добавляет сложностей к уже существующим и приводит к еще большей нестабильности. И мы уже не надеемся на бездомных. Мы никак не можем их использовать или сделать более терпимыми, обеспечив более дешевой пищей или кибер-окружением. А ты теперь свел эти группы вместе, и они образовали настоящую коалицию.
— Да, сенатор, я слежу за ходом ваших мыслей.
— И что теперь? Что теперь они будут делать? И что ожидает остальных?
— Черт! Откуда я знаю? — воскликнул Оскар. — Я просто видел, как Хью это делает. Мы были в ссоре с Хью, и это вы подтолкнули меня к конфронтации с ним! Лаборатория была разрушена, она была наполовину в его руках, и он собирался захватить ее полностью. Они бы стали просто… его ставленниками. Я не хотел, чтобы они попали к Хью.
— А какая разница? Если они все равно чьи-то сторонники.
— Разница? Между мной и Хью? Ну хорошо! На этот вопрос я могу ответить точно! Разница вот в чем. Что бы ни делал Хью, это делается исключительно для Хью. С начала и до конца только для него самого и для большей его славы. Но то, что делаю я, — делаю не для себя. И я не присваиваю себе людей.
— Из-за твоего происхождения.
— Элкотт, все еще хуже. Я вообще не рождался. Вмешалась Лорена.
— Я думаю, мальчики, вам лучше остановиться. Вы уже ходите по кругу. Почему бы нам не перекусить чем-нибудь?
— Я не собирался ранить его чувства, — рассудительно сказал Бамбакиас, — я просто подхожу критически к структуре общества в целом. И я прихожу к выводу, что она ни на чем не держится.
Лорена стиснула руки.
— Да при чем тут Оскар, господи боже! Президент послал бумажные кораблики через Атлантику безо всякого прикрытия. Война скоро закончится. Это ведь не более чем шоу. Тогда и здесь война закончится. Тогда они найдут еще какой-нибудь отвлекающий маневр. Теперь здесь такая жизнь. И нечего поднимать панику.
— Ты права, дорогая. Я извиняюсь, — сказал Бамбакиас.
— Мы собирались здесь отдохнуть. Тебе следует набраться сил перед слушаниями. Я хочу чего-нибудь перекусить, Элкотт.
— Она так добра ко мне, — сказал Бамбакиас Оскару и внезапно улыбнулся. — Я уже давно так не увлекался работой. Это прекрасное чувство.
— Оскар всегда на тебя хорошо действует, — сказала Лорена. — Лучше всех. Ты должен быть добрее с ним.
Сенатор и его жена хотели отведать луизианской кухни, это был законный предлог. Они взяли множество лимузинов, куда погрузилась команда сенатора в полном составе, а также состоящие при нем журналисты и многочисленная охрана. Весь караван двинулся в знаменитый ресторан на озере Чарльз в Луизиане. Они получили большое удовольствие, так как ресторан был превосходный, и никто не сомневался — Хью скоро узнает об их поездке.