Внезапность, ошеломительная наглось и жесткость, которой не занимать братве, делали свое дело. Бойцы хорошо поняли совет Кивулиоки — резать драгун быстро и не думая. Хочешь остаться жив — убей сразу, не дай опомниться. Перескакивая через одну ступени на крыльце, Милина слышала позади только редкие выстрелы и вопли, похоже у всех все идет хорошо. Запахнув свой красавец кожаный черный плащ, вышибла сапогом двери и ворвалась в холл, с пистолета бегло дала три выстрела, свалив троих дневальных, броском кувыркнулась по полу под ноги дежурному, вскочила и ткнула ему ножом в солнечное сплетение. За ней в здание вламывались десятки мужичков в работяжных грубых куртках да черных длинных пальто, мелькая пышными бородами и зеркальными лысинами бежали вверх по лестницам, то и дело громыхая из обрезов, оставляя за собой корчившихся раненных и молчавших убитых в красным камзолах. Милина бежала за ними на третий, где слышались ругань и треск мебели, пару раз бахнуло из ружей. В большом зале с портретами по стенам, бандиты пинали и таскали по полу мужичка лет сорока пяти в красном дорогом мундире с золотыми эполетами — комполка драгун, начальника охраны лагеря. Швырнули ей под ноги — капитан увидела разбитое окровавленное лицо с выбитым глазом и поломанным носом, шумно и хрипло дышавшее кровавыми мелкими брызгами. Наверное, пацаны от нее ждали чего-то эдакого для подтверждения авторитета, но ее передернуло от идеи пытать этого несчастного, скривив презрительно и зло губы, выстрелила ему в лоб, рявкнув своим, чтоб не затягивали тут, потом оторветесь еще…
За окном было вполне тихо, вялая стрельба шла со стороны 1-го и 3-го боксов. В «файдазавадских» корпусах тоже уже стихли вопли восторга. Народ там знал что делать дальше — обшаривали тела убитых драгун — брали ружья и патроны, строились на плацу десятками и сотнями, выбирали командиров. Выкатывали с автопарка грузовики, садились по машинам и гнали на выход — сначала в ближайшие леса и поселки, потом по одной в столицу в указанные авторитетами точки сбора — вечером будет у них много дел. Остальные почти все сорок тысяч каторжан, по одному и мелкими кучками рванули из лагеря во все стороны просто в степь, кто домой, кто грабить, кто воровать.
Милина окинув глазками кабинет полковника, не удержалась сняла себе со стены сабельку-красавицу — длинная, не тяжелая и оказалась вполне наточенная. Вышла со своими на крыльцо штаба, пошла по так быстро опустевшей каторге к 2-му боксу, где держали «политических» и просто севших за оскорбление дворян, хулу на попов или ляпнувших что-то не то по пьяни. Своих драгун они передушили сами, не дождавшись помощи извне. «Контакты» Байлара уже строили их в отряды, встретили своего обретенного командира Кивулиоку с почтительным скепсисом:
— Ниче такая кисонька, — весь татуированный почти беззубый каторжанин, резко сблизился с ней, схватив за задницу и заржав, — отсоси, мне крошка…
Милина мило и стеснительно улыбнувшись неуловимым быстрым и точным тычком всадила ему нож в живот — глубоко и с проворотом. Тот согнулся и упал ей под ноги. Она сдвинула его сапогом:
— У кого еще дурь из башки не выветрилась? Кто знает, зачем нужна Воля, выходи на улицу строиться в бригаду — пойдем на Файдазавад. И кто здесь Борг? Пошли за мной.
С Боргом и его полсотней парней двинулись к складу, где уже не было охраны, спустились в подвал, выломали двери, нашли там пятьсот новеньких драгунских ружей и изрядно патронов, взялись выносить, вооружать пока половину из той тысячи политкаторжан, что изъявили желание вступить в ее бригаду. Колонной вышли за ворота ровно в 10–40, когда навстречу, как и обещал Байлар, из столицы ехала вереница из сорока пустых грузовиков — от какой-то хлебозаводной конторы за зерном в местное село. Выволокли водителей, оставив их скучать на обочине. Быстро и слаженно погрузились и двинулись по трассе на город.
Милина торчала в кузове головной машины, держась за кабину. Последний день октября выдался пасмурный, но теплый, градусов двадцать. Влажный прохладный ветер трепал ей черные волосы, она была в целом довольна. Мужики оказались подготовленные, уже организованные и вдохновленные, неплохо спаянные и в основном адекватные. Хотя, конечно, бой покажет, на что они годны. Ехали бодро, не встречая преград и заслонов, миновали трубы и корпуса Автозавода и Стальпрома, выкатили на перекресток, тут уже начинался город — высились пятиэтажные кирпичные дома рабочих районов. Повернули по Каскабаре на запад.