— Если смогут, — усмехнулась Ведьма, — может не найтись таких слов, чтоб объяснить. Да и не факт, что это сильные осознанные маги. Это могут быть рабы. Мертвые могли их свести с ума и заставить делать ритуалы не объясняя им ничего или вообще вводя в транс.
Вертолет был готов, Шаука тряхнула патлатой головой, засветилась обычной своей озорной и открытой улыбкой, махнула игриво майору ручкой и пошла на борт. Комбат остался сидеть в беседке, уперев локти в колени, а подбородок в кулаки. Смотрел усталыми от бессонной ночи глазами, как вертушка, врубив вокруг себя светящийся шар, скрывавший ее очертания, вертикально пошла вверх. Тут так летали… Прямо вверх на эшелон три тысячи километров, потом уже по нужному курсу. Местные так не видели, что это такое — типа просто джин какой-то или демон куда-то полетел.
Бьянчи, вспоминал, как пару недель назад звонил генерал Дитрих. Тот что был его комбатом в молодости на Цересе. Вот он то сделал карьеру быстро — уже пять лет командует всем миротворческим корпусом на Волопасе. Спрашивал, так ли уж сильно хочет Бьянчи стать полковником и возглавить где-то бригаду. Кадры, мол на него смотрят без энтузиазма, но и без конкретного негатива. Типа Дитрих мог бы приложить усилия, но придется постараться. Майор чувствовал лысой макушкой жар солнечных лучей, разливавшихся вместе с новым днем над степями Млезичанги. Думал, как он хочет спать, как хочет спокойной службы и мирной жизни. Но спокойных мест для полковников не придумано. Вот бы майором где-нибудь посидеть пять лет до пенсии в штабе… Лишь бы не Васту.
Часть 1
Несвежие трупы. Глава 7. Взрыв в Тезимлиме
Воронка в каменном полу слабо дымила, вывороченные и погнутые верстаки вокруг в страхе пригнулись и скорчились, рухнувший витраж в окне засыпал все битым стеклом. На пыли, осколках и разбросанных железяках были пятна крови. Кто-то ныл, кто-то орал матом… В ушах еще звенело от взрыва, а под высокими сводами цеха вместе с белесым облаком пыли еще ходило эхо.
Кундушаук, морщась и дергая щекой, смотрел, как подоспевший фельдшер трогает пульс на шее у лежащего в крови и железном оплавленном ломе инженера, как товарищи тащат из-под завалившегося станка рабочего. Нервно чесал свои пышные седые виски, качал белой бородой, глядя на стоявшего рядом Мелинга, главного инженера, выставившего к нему виноватое чумазое лицо:
— Еще раз проверь все материалы и соединения. Расчет должен быть правильный. Он должен выдерживать эту тягу, — Кундушаук нагнулся поднял с пола мелкий пестрый кусок железа, — Видишь, как канал разворотило, может, ты топливо неправильно подаешь. Мне рабочая модель двигателя нужна к концу года край.
Подошел врач, сказал, что один инженер погиб, двоих рабочих госпитализировали в тяжелом, еще троим оказали помощь, отправили домой, им тоже придется пару недель полечиться.
Старик, поправляя светлые седины и галстук, смотрел на воронку, колотый хлам и облачко дыма, все, что осталось от экспериментального автомобильного двигателя, продолжал учить свое молодое дарование Мелинга, лучшего изобретателя в универе:
— И перенеси уже все испытания в подвал. Сколько станков попортил… И народ лишний не пускай. Рабочих тут не должно было быть.
— Да, начальник, виноваты, исправимся, — желая сменить тему и уже закончить извинения, Мелинг подошел к старику и наклонился к его уху, убавив голос, — Знакомые с Академии сказали, что Царице привезли из Дунмаситы Минерал. Это точно тот красный песок о котором шла речь. Она его академикам не отдаст. Два приближенных профессора будут его проверять прямо у нее во дворце, на предмет подтверждения искомых свойств.
— Узнай, чем все кончится, — Кундушаук смотрел как уносили из цеха на носилках инженера с накрытым простыней лицом, — и авиадвигатель готовь. Через месяц надо уже испытать. Только просчитай все, чтоб универ не разнести в щепки.
Скрипя кожаными ботинками Кундушаук пошел коридорами родного Физико-Технического Университета к выходу. Когда-то, молодым и талантливым, наследником знатной купеческой династии, он закончил его с отличием. Потом, пятнадцать лет отработав на фабриках своего отца, он много лет был тут директором. Обновил корпуса, построил лаборатории, организовал конструкторский блок, собрав здесь лучших инженеров изобретателей и испытателей. Шел через корпус физфака, чувствовал жгучее желание понастольгировать, заглянуть в класс, посмотреть на студентов, послушать семинар… Переборол, нет времени, — старый Кундушаук уже десять лет, как Президент ПромСтали — одной из крупнейших корпораций Гувуманги, и теперь слишком занят. Вышел из здания, встречая учтивые поклоны, прошел через площадь со статуями видных физиков и математиков, к мощным ступеням и колоннам здания генофиса своей компании.