Джейк решительно подошел к столу, вынув из ящика спецтелефон для связи с Канцлером:
— Привет, Байлар! Дружище, у вас там, я так понял, игра закончена в целом. Кинамасу-то нашу давай назад. Драгунами ее до границы с Махарабой сопроводи, а там ребята с Хахабы встретят.
— Так уж прямо закончена игра? — Канцлер растерянно встал на паузу, — Вроде же еще пока идет процесс…
— Да ты, походу, слегка не в курсе, — Смит говорил весело и непринужденно, — Но информация оперативная такая — воякам дали зеленый свет на беспредел. Вавушуя будет гаубицами работать по полной. Сауту заставят не вмешиваться. У нее дальше декоративная роль. Сама Маринез будет рулить и Дитрих. Так что повстанцы и недели не продержатся.
— Неужели ничего нельзя сделать⁈ — Голос Байлар упал до почти стона.
— А что ты сделаешь против гаубиц? И против Сената? — Джейк заговорил теплей, сочувственно вздыхая, — Я бы с удовольствием что-то бы сделал. Ты же знаешь как мне не в жилу все это. Если бы ты что-то придумал — тоже поддержал бы всем что есть. Но тут нечем крыть. В убытке я в большом. Но ты-то ничего особо не теряешь. Ну немножко власти убавится. Но твое дело оперское, оно за тобой и останется. Уголовку и каторги у тебя никто отнимать не захочет. Ты, главное следы свои в Тезимлиме прибери как следует. И веди себя с военными корректно. А то если криво глянешь или косо ляпнешь — снесут башку.
Придется потерпеть, военная диктатура — такое дело. Альфа-самцы с саблями… Ну ты дядя взрослый уже. Сам понимаешь, что девочку иногда лучше слить, а не ввязываться в махач со старшими парнями. Мечты твои про светлое будущее, про гражданское да правовое общество, не дрейфь, еще сбудутся. Все будет, но не скоро просто. Придется потерпеть, ничего не поделаешь. Держись за кресло да и все, будешь жив и в достатке.
— Жесть… И городу хана… И народу сколько мирного погубят…
— Да, Друг, политика вообще говно, а проигранная политика и вовсе… Ну, короче, тебе придется, наверное, бригаду Кивулиоки пока не поздно распускать в бега. А ее выводи из игры. Если идей нет, то отправляй к нам. Повеселилась и хватит. Хорошо хоть колдунов этих поймали. Опасные кстати парни. Наши айтишники проанализировали все собранные по ним сведения. Ритуалы у них и вправду рабочие. Если бы сделали тринадцатый, долбануло бы не хило. Не отмылись бы потом. Там огромная мощь.
— Что за мощь?
— Они реально могли хоть тысяч пятьдесят человек в зомбаков бесстрашных, послушных и крепких превратить. Ну это в идеале, конечно, если бы смогли такое количество народу как-то в одной точке собрать и чтоб рядом была река большая, такая как Мажимаиша ваша. Ну да что уж теперь. Предотвратили мы с тобой эту беду. Хоть с этим справились.
Часть 7
Красная Матока. Темная
Плотная холодная морось пронизывала насквозь, оживляясь порывами могучего злого ветра, несущегося в узких проходах между мокрыми серыми, местами фиолетовыми стеклянными и зеркальными стенами. Я шел, вжимаясь в черный плащ, пряча руки в карманах. Хрустальный лабиринт был омерзителен и тесен, я страшился задеть эти стены плечом, хотя так и подрывало все тут разгрохать. Впереди маячил тусклый блеск размером со свечку или телефон. Туда и двигал, шлепая по бесцветным лужам на мраморном полу
Наконец, за поворотом кривой зеркальной перегородки, увидел площадку не больше лестничной. По стенам пятнами оплывали подтеки воды, посередине сидел на полу, поджав ноги, Радость в кожаной куртке и кепке. Держал широкий крепкий зонт над еле тлевшим, трепыхавшимся на ветру костерком.
— Здравствуй, Друг! — Я обнялся со старым товарищем и мы уселись рядом, закрывая собой от ветра Огонь, — Как же ты так опять вляпался?
— Здравствуй, Бр! — Радость улыбнулся мне во всю ширь своей простецкой и доброй лыбы, — Вот, чего уж не ждал от Судьбы — именно меня решила проверить на Терпение и Верность. Думал, не может же дождь идти вечно. Надо просто перетерпеть и не дать погаснуть Костру. Все ушли, потеряв Надежду, но я то упрямый, выдержу типа. Сам себя в итоге загнал в эти застенки. Хреново здесь… И дождь, походу, реально может и не закончиться.
— Так откуда столько воды-то немерено?
— Страхи человечьи. Будто все вдруг наружу вышли. Думал, мол, вот и хорошо. Так и вытекут наконец-то все…
Радость показал мне замученное свое бледное лицо, изувеченное горьким разочарованием:
— Но они не проходят! Они сами себя генерят… Этому нет конца!
— Чего они боятся? Войн нет. Эпидемий нет. Преступности нет. Болезни уже почти все вылечили. Ну по крайней мере все этого в разы меньше чем раньше. Живут до 80-ти почти все.