Бои на востоке Файдазавада. Справа командир Рабочей самообороны Стерк (агент Лео)
— Может, отойдем, командир, — Только и успел сказать Робус, местный комбат из палов, как сразу попало в крышу над ними.
С треском и стуком посыпались балки, в комнату опустилась непроглядная белесая пыль, запахло костром и горелым. Повалился на бок связист, держась за живот. Еще боец распластался на полу среди треснутых досок, вцепившись в голову из которой густо шла кровь. К ним метнулись девчонки медички в красных косынках.
— Ну или не надо тогда, — Чихая и сплевывая предложил Робус, имея в виду, что по два снаряда на один дом «они» пока еще стреляли.
— Не надо, сейчас уже будут атаковать, — Лео высунулся в окно, глядя на зеленые луга, что блестели на солнце сразу за домами до самой Цитадели.
Там примерно в километре виднелась линия окопов и блиндажей, где укрывалась царская пехота и полевая артиллерия. Вавушуя, генерал, командовавший штурмом, выставил один полк линией батальонов по Барабустани, восточной окраине Барамумбы и дальше на юг до реки. Второй также на северной окраине разместив по батальону напротив вокзала, заводов Кусини и Стальпрома. Оба полка два дня окапывались, надежно закрывая от возможных атак рабочей конницы накапливавшиеся у них в тылу новые прибывавшие готовившиеся наступать части, тылы и гаубичные батареи. Маскировались хорошо и разведчики Стерка ни в какие бинокли не смогли высмотреть, где строятся их колонны для атаки. Арта била тоже равномерно по всей линии соприкосновения на севере и востоке. Поэтому Лео два полка выставил батальонами в одной линии примерно напротив имперцев, третий полк держал вторым эшелоном на Каскабаре, Мажибаре и Бияшаре. Четвертый — один батальон в Губербашне, куда переехал с тылами Кундушаук, другие два батальона оставил в резерве. Бригада Кивулиоки размером примерно с его полк, прикрывала запад столицы от возможного флангового удара Вавушуи или нападения из Жижисилахи.
Не было в замысле Лео никакой изюминки или хитрости, да и не было уверенности опытного командира. Новоявленный полководец не знал толком ничего о планах противника. И, главное, гаубицы, против которых как ни тужился Лео ничего придумать не мог.
Сейчас льву было стыдно и неловко, что он настолько не готов командовать таким масштабным сражением и что у него нет никакого умного хода в кармане. Наконец, впереди со стороны Цитадели показались ротные колонны пехоты, примерно два батальона. Второй полк доложил, что армейцы примерно такими же силами двинулись в атаку в сторону вокзала. Стерк приказал готовиться к обороне и выкатывать на позиции пушки. Минометы отработали так себе, полевая арта попадала неплохо, но ее всего-то и было десять орудий. Зато с трехсот метров отлично себя показали пулеметы. Солдаты однако не легли, а ломанулись в атаку бегом, крича что-то бодрое и злое. Гаубицы взялись долбить по показавшим себя самообороновским артиллеристам. Минометчики успевали менять позиции, но с пушками было сложней. В телефоне в чате посыпались сообщения о первых разбитых орудиях. Вдобавок перед самой атакой весь передний край накрыли минами, похоронив немало пулеметных расчетов.
Разрывы от снарядов стали смещаться на запад, круша брусчатку Барамумбы и снося все переулках и закоулках по которым могли идти к первой линии подкрепления рабочих. Солдаты в полный рост рванулись к окраинным домам не тормозя под частым и метким огнем винтовок из дымивших развалин. Самообороновцы, хоть и были уже многие ранены, показали себя стойко, не покинув позиции под снарядами и минами, и сейчас на всем пятачке угла Барамумбы и Барабустани, на полукилометре фронта, в местами горевших руинах домов завязался жестокий рукопашный бой, плечом к плечу и морда к морде. Генерал, бросая на такой узкий участок больше полтыщи солдат, добился превосходства в силах. Пока рабочие дрались в особняках и сараях, десятки солдат пробегали дворами вперед, просачиваясь вглубь города, захватывая некоторые еще целые дома, устраиваясь там в круговой обороне, обставляясь пулеметами. Надо принимать решение — бросать на место прорыва роты второго эшелона или ждать терпеть, пока не станет ясно, не будет ли главный удар где-то в другом месте… Лео скрежетал зубами, не зная что делать. Робус поднимал взвод своего батальонного резерва, присев на колено хмурился на угол Барамумбы, где в трехэтажном особняке уже мелькали солдаты: