— Подожди пока со вторым эшелоном, Стерк. Я своими сначала… Резервом на тот особняк и с флангов по взводу сниму на центр.
— Робус, нет! Там пулеметы уже… Надо отойти. Потери. Не сам.
— Надо, Товарищ, — Комбат положил ладонь на плечо Лео, — Ты парень не местный. Для тебя это все пока еще просто работа. Не прикипел еще к нашему делу. А это наше дело. Мы тут все знаем зачем и что. И ждали этого долго. Мы не отступим.
Махнув рукой, поднимая бойцов Робус рванулся с места перебежками через палисадник и клумбы. Лео вызвонил уцелевший ближайший взвод минометчиков, чтоб накрыли тот особняк, пулеметчики с трех сторон взялись сверлить ему окна и чердаки, наконец, выжившая, откатившая назад по Барамумбе пушка влупила туда примерно в парадный вход основательно выбив пыль и щепки. Пока не улегся дым от взрыва Робус со своими парнями в черных спецовках побежал в атаку через улицу. По ним вышибая искры из мостовой молотили винтовки. Лео видел, как несколько его бойцов упали снесенные с ног быстрыми светлыми бледными росчерками пуль. Десяток рабочих с Робусом влетели в дом и там пошла трескотня стрельбы в упор.
Лео отвлекся на телефон с донесениями, армейцы бросали на этот угол еще две роты, а арта начала работать дальше по Барамумбе, в район Ратуши. Значит прорыв все-таки здесь, дал команду батальону с Мажибары выдвигаться на помощь.
Справа за стеной ругаясь забабахал пулеметчик, бегло затрещали винтовки, лев выглянув в полглаза в окно увидел на проулке десятка три солдат, ломившихся прямо к нему, видимо, желавших так прорваться к торговой аллее. Лео вывалился кубарем с крыльца, прокатился до куста, оттуда с колена с первого выстрела свалил в грудь лейтенанта, прыгнул к колодцу, спрятавшись за ним попытался оценить что как. Царская пехота наседала со стороны сада, была уже близко к кирпичному амбару, который слишком хорош чтобы отдать. Пулеметчик молчал лежа у станка с простреленным лбом. Хватанув ленту с трупа лежавшего рядом бойца, рыча во весь голос, чтоб держались в амбаре, рванулся к пулемету. Слышал как за ухом свистнули пули, чувствовал под ногами резкие толчки, сжав скулы, в пять прыжков доскакал до пулемета, рухнув на живот и вцепившись в гашетки. Длинно дал по крыльцу, куда уже успели солдаты, и вдоль всей стены амбара. Уши глохли от грохота, в глазах бешено играло пламя из ствола. Отстрелял ленту, не переводя дух, зарядил еще и пошел крушить в труху кусты в саду, где спрятались от него армейцы. Туда же гвоздили с амбара и со всех сторон из винтовок, пока там не перестали шевелиться и отстреливаться.
Сзади тронул вежливо за плечо Венемзее, комбат с Мажибары, типа пришел. Его стрелки двинулись меж развалин вперед, поддержанные свежими силами минометчиков, отталкивая военных назад из города. Гаубечники помалкивали, их орудия не могли работать так интенсивно больше часа, рискуя что лопнут стволы. Пулеметы у них тоже похоже уже экономили ленты. В итоге, потеряв не меньше батальона, Вавушуя закрепился на самых окраинах и на том злосчастном углу Барамумбы. С севера доложили, что солдаты заняли вокзал, но продвинуться дальше не смогли, остановленные батальоном автозаводцев с Фарасибары. Так-то неплохо для первого дня, — думал Лео. Конечно не «пять», зацепившись за окраины, генерал, многого добился на будущее. Но неплохо, что остановили. Правда все хреновато с потерями. Чертовы гаубицы, еще надо считать, но примерно получалось, что Вавушуя потерял сегодня в общей сложности два батальона, а Стерк — три. Долго так воевать не получится.
Лео прошел в тот особняк, что отбивал Робус. Увидел его лежащим сразу за дверями на зеленом ковре убитым в грудь. Парни брали дом уже сами без него. Сидел раскинув на полу ноги у тела комбата, гладя его белые густые всклокоченные влажные еще теплые волосы. Все-таки до чего упертые они эти рабочие… Бросился сам на пули. Да и бойцы его, потеряв командира, могли бы и сникнуть, но не сникли. Доделали все.
Санитарки выносили раненых, грузить в пару фахалов, что подъехали за ними к крыльцу. Стальпромовские и нордвонковские менеджеры работали невозмутимо и четко, уже организовывая кухни, медпункты для легких… Лео смотрел пустыми глазами, как рабочие приволокли к нему раненного в ногу пехотного капитана, кивнул, чтоб отвезли в штаб допросить. Наткнулся глазами на Рембосвалу, которая готовилась петь свои намапамбаны для бойцов здесь после боя с кузова грузовика. Рабочие сноровисто готовили себе новые позиции, обкладываясь мешками с песком, обставляясь баррикадами. Лео смотрел на них со стороны, из холла разбитого вдрызг особняка в древнем гизовском стиле. Чувствовал растущее к ним уважение, думал, что мало они чем хуже львов с Эльдорадо. А если бы им подучиться, да Пуму в командиры вместо Лео… Львы, конечно, храбрецы и мастера повоевать, но все-таки мало склонны к самопожертвованиям и вообще привыкли избегать слишком больших рисков. Все-таки бандиты есть бандиты, какой смысл погибать, если не сможешь насладиться трофеями? Хотя сам Пума сознательно лег десять лет назад в Мехсоме со своей бригадой. Но это был тогда не грабеж, а война за Свободу и Право жить как нравится. Неужели простые работяги тоже способны за это так драться? Вот так до конца? А Лео готов за них?