— Разбросай это в местах скопления людей, — Железный голос учил изнутри, — Это Мор. Это и будет твой Хаос. Никакие кундушауки и байлары с ним не справятся. Эти вши сильнее могучего войска и светлых идей. Они победят.
— Да пошел ты, Сука! Я не буду! Я не такой! — Фридрих выпучив глаза заорал, колотя кулаком пустоту перед собой.
Псих шмыгнул прочь за дверь, бандиты с тревогой смотрели на босса, обессиленно севшего на пол, прислонившегося к стенке, смотревшего злыми безумными глазами в потолок.
— Да ты мне сапоги лизать будешь, мудила, — Гудело железо в голове, — У нас с тобой все получится…
… Парни должны были валить тех двоих, что были на стреме. По двое на одного и внезапно. Фридрих спустился в подвал, пролез по коллектору под особняк напротив, вышел там тихо в холл, поднялся по лесенке, по коридору налево и встал у двери в комнату, где был снайпер-блондин. Резко выбил дверь ногой, вскинул руку с пистолетом, увидел как вздрогнул от неожиданности долговязый в шляпе, повернулся к нему, показав почти мальчишеское доброе лицо, поднимая на нежданца винтовку. Не целясь Хранитель выстрелил трижды, попав всеми тремя в лицо. Снизу свистнули бандиты, значит тех двоих посадили на ножи. Рыцарь смотрел, как рушится на пол богатырское тело в козырном пиджаке, как катится по полу шляпа. Присел рядом, протянув руку за винтовкой, которая еще пригодится, косился на рваное кровавое месиво на лице старлея. Небось, первое задание… лох… Морель еще пришлет кого-то почетче, — думал, когда в дверь кубарем вкатился еще мужик, тоже в пиджаке и шляпе, лежа застыл у стены под столом и оттуда нацелил на на него армейский миротворческий пистолет.
Четвертый был! — Молнией садануло в голове понимание, что на этом все. Фридрих застыл, в глазах был точно торчащий ему из-под стола в лоб ствол, сосредоточенная с каменными челюстями чернявая морда стрелка с узкими короткими смоляными усиками. Время тяжко тикнуло в настенных часах и застыло.
— Ты проиграл, чудик! — Зазвенел в тишине железом твердый и властный голос, — Или сдохнешь сейчас, или ты мой. Ну? Хочешь жить?
Фридрих в ступоре вспоминал зону для малолеток в Бритой Степи, как рыдал, узнав о смерти матери. Понял, что хочет еще увидеть снег, хочет жрать это белое чудо, хочет плакать, смеяться, чувствовать, пусть будет стыдно и впадлу, но…
— Жить.
Пистолет под столом щелкнул дав осечку, чернявый ругнулся, дергая затвор. Хранитель упал на пол взял прицел и выстрелил все что оставалось в обойме под стол. Лежал на боку видя, что попал, там по паркету расплывалось кровавое пятно, а боец уткнулся носом в край ковра, пистолет лежал рядом.
— Твоя жизнь теперь принадлежит мне! — Гудел Железный в голове, — Иди в лагерь беженцев на Стадионе, вшей раскидывай пока не испортились. Делай теперь все, как я скажу. Самому понравится. Мы с тобой им тут устроим.
Часть 8
Дикая Охота. Глава 7. Мор и разбой
Кундушаук ехал на заднем вместе со Стерком по Барамумбе молча оглядывая изменившийся город в окно. Особых разрушений здесь, рядом с Губербашней не было, арта тут отработать не успела. Были видны только следы грабежей и пожаров. Главное, что бросалось в глаза — лица прохожих. Опустошенные, напуганные и растерянные. Хозяин Стальпрома сжимал щеки и хмурил брови, поглаживая бороду, коробило назойливое чувство вины. Это он все устроил. Он взбаламутил Кларка, сказав про Минерал. Он не поверил Сауте и сделал ее Матоку кровавой. Не было раскаяния, он был уверен, что прав. Но не рассчитал до конца цену проекта. Заплатить пришлось намного больше. Хотя пока что все выглядит вполне перспективно. С Байларом реально договориться. А вместе они за месяц возьмут штурмом Цитадель. Когда прилетит Десантный Корпус пришельцев, они представят уже вполне рабочее государство. Прогрессоры и либералы в Мановахском Сенате большинством продавят вариант поддержать ту власть, что уже реально сложилась, вместо того чтобы восстанавливать старый и архаичный порядок, который себя изжил.
Центральный госпиталь Файдазавада. Слева мэр города и президент Стальпрома
— При текущем раскладе взять Цитадель не проблема. Но зато становится проблемой криминал, — Стерк, выглядевший теперь лет на сорок, кивал на выбитые стекла магазина, — В столице уже до десятка крупных банд с числом стволов больше сотни каждая. Денег собрали так много, что это уже не деньги, а считай власть.
— Власть это ответственность, она им не нужна. Налетели, взяли и ушли. Но власть это монополия на насилие. Пока они сильны, наша власть под вопросом.