С облегчением вошла под своды Зала, заняв свое место по номеру, чтоб отстоять ритуал. Рядом стоял подбледнивший гримом себе лицо для скорбности Стив Кларк, председатель Комиссии Сената по экономике, партийный шеф по работе с бизнесом. Сорокапятилетний гений финансовой аналитики вяло шевеля губами и не двигая щеками, выглядя будто соболезновал товарищу, взялся перетирать партийные проблемки:
— У тебя кандидат есть на председателя Комиссии по гуманитарным вопросам?
Комиссия занималась организацией гумпомощи разным кризисным регионам, возглавлял ее последние десять лет как раз Уоллос.
— Через два года выборы в Сенат. Я хочу от Беты Близнецов провести Ветку из Волчьей Республики. Ее тогда потом в кресло Джонсона. А пока на время поставь кого-нибудь из своих, пересидеть. Ты не против Ветки?
— Мне норм. Бритые могут быть против Волчицы. Но у них в этом созыве сенатор свой. Значит на будущий срок очередь кого-то из северян. Согласятся. Если что — подожму их, — Стив сочуственным жестом положил Джессике ладонь на плечо, грустно кивая, — а пока что старика Пипецьки посадим в кресло? Пусть попонтуется перед пенсией.
Маат тяжко и сокрушенно кивнула, сказав тихо Кларку, что ОК. Через Зал двинулась процессия офицеров и курсантов Миротворческих сил, козыряя в последний раз генералу, на большом экране крутили видео с документальными кадрами десантов на Дуаньлао и в Бахди, которыми командовал Джонсон Уоллос, гуманитарной операции в разрушенном землетрясением Лос-Аваланесе. Генерал блистал своей бодрой улыбкой в окружении боевых товарищей. Джессика видела, как журналисты берут ее крупным планом в объективы вместе с Кларком. Знала, что будут ставить эти кадры на обложки с заголовками типа «Кто из них возглавит прогрессоров?» С неудовольствием понимала, что сейчас пресса будет выдумывать интригу и искать конфликт. Она и Стив — главные ученики и последователи Уоллоса, равные по авторитету и количеству сторонников. И кто встанет во главе одной из трех крупнейших межгалактических политических партий — большой вопрос. Неприязненно чувствовала, что уже сама вопреки своей воле начинает думать об этом конфликте, как о случившемся. Ловила себя на мысли, как много ей неприятно в Кларке — амбициозный понторез, демагог, ростовщик, жадный, горделивый гедонист. Артист, поднявшийся на том, что озвучивал мысли и прогнозы, мнения и гениальные предложения, вставленные ему в уста Уоллосом. Своим-то умом ничего и никогда… Своими силами ничего не добивался, все его возвышение, ступенька за ступенькой, строилось Генералом.
Знала, что про нее говорят многие примерно тоже самое — поднялась через постель Уоллоса, все мол ей дал в жизни папик в лампасах, вытащив на свет из собственной пресс-службы. О ее роли в те дни Страха, когда все человечество вешалось от ужаса под программным гнетом Кошеса, никто не знал. Ее война на Бете Близнецов тоже никому не известна. Да и Сенатская Комиссия по культуре — тоже кажется непосвященным чем-то вроде детсада. Хотя, быть может, своя тайная война и свой смертный бой пришлось пережить и Кларку? Не зря же его тащил наверх Джонсон… Да и управляется же он с комиссией по экономике столько лет, а это минное поле.
По лицам собравшихся замелькало умиление и теплота — вслед военным по плитам Зала засеменила вереница мальчишек в синих кителях с пестрыми погонами и нашивками — кадеты партийного колледжа, основанного Уоллосом для сирот, детей погибших миротворцев. Искренние и невинные грусть и уважение на ребяческих лицах, смущение и гордость, что оказались в таком месте, где весь высший свет. Будущее типа сил прогресса.
Маат огляделась вокруг, почувствовала разлитое по залу тепло и любовь. Она так себя всегда чувствовала когда с ней рядом был ее Генерал. Надежно, спокойно, уверенно. Флаги висели по стенам, как милые шторы у них в особняке на Флорине. Воздух был такой светлый, как его взгляд. Из динамиков тихо лилась его любимая музыка, эпик с мощными трубами и ударниками, с высоким голосом женского хора. Не хотелось слез, хотелось взлететь и птицей танцевать в синем небе среди белоснежных облаков, целоваться с Солнцем. Маат наполнилась нежным чувством благодарности судьбе, за то, что такие, как Джонсон, приходят в этот мир, за то, что ей выпало быть с ним вместе. За все, что было.
Пересеклась глазами с Бенуа, зампредом Сената по оргвопросам, отвечавшим за подготовку этого «мероприятия».
— Очень хорошо Вы тут все организовали, Франц, все в тему и ничего лишнего, — Джессика пожала Бенуа руку, — И, главное, ненужных соплей нет. Джонсон это терпеть ненавидел.