В таких случаях его всегда успокаивал снег. Или хотя бы воспоминание о снеге, сугробами лежавшим у него дома в детстве, в Каптере, городе, что в устье Пересыльной, впадавшей там в Восточный океан, на самом краю Бритой Степи на Бете Близнецов. Такой же снег лежал и во дворе зоны для малолетних в той же Каптере, куда он попал в пятнадцать за гоп-стоп. Непростого мальчишку регулярно бросали в карцер, частенько лупили резиновыми палками, душили подушкой — вертухаям так и не удалось его прогнуть под себя. Но карцер всегда кончался рано или поздно. И он опять выходил на прогулку во двор. И опять видел снег. Белый и чистый, противоположный всему, что было в его жизни. И вечный, в тех краях по крайней мере. Передохнут и вертухаи, и стукачи, и он. А снег останется, и останется белым. Он брал своей мальчишеской пятерней это мягкое чудо, размазывал по лицу, наслаждаясь тем, как холод гасит огонь боли и обид, глотал чудесные комки, становясь сильнее всего, что хотело его сломать, согнуть, убить.
Он не знал своего отца. Когда вертухаи сообщили, что там, за забором умерла на днях его мать, он долго не мог смириться с тем, что, получается, никогда не вернется уже к ней, не увидит ее. Сидел и жрал снег в тот вечер, глядя как разливает закат море крови по морозному небу, как искрят на сугробах искры и как лежат на них бледные розовые блики от окон блока и от прожекторов с вышек. Как слышал пустые и холодные голоса вокруг, и как не было ничего на земле теплее таявшего во рту снега.
Вырубил интернет и все виды связи, вышел из аккаунта сети шеринга и навигационной оболочки AllMaps. Технари-умельцы из Конторы сейчас несколько часов будут гнать по картам имитатор корабля прежним курсом, подвох система обнаружит только через много часов. Но этих часов достаточно, чтобы и львы и дэпээсники потеряли его след. Вгрузил с флэшки в комп заранее заготовленный курс на Волопаса. Дал команду на пуск батареи на рулежный движок. Кораблик плавно повернулся на пятьдесят градусов. Выдал коротко и оглушительно ярко вспышку алых и синих струй и понесся новым курсом прочь от Системы Цефеи, очень мимо Стрельца, туда где благородно и волшебно играло искрами звезд и волнами перламутра облако Каравеллы. Чудо, на которое Фридрих мог смотреть не отрываясь часами, когда бывал в тех краях.
Через три месяца на Эпсилоне Беглеца, можно сесть на полевом космодромчике в Рогазе без всякой регистрации. Продать не дорого теперь уже краденый этот шеринг кораблик. Прикупить что попроще тоже двухместное, получить от Хозяина новые документы и с ними лететь в Нироб, главный центр системы Волопаса. Ну а оттуда уже непосредственно к цели. Четыре месяца на все про все. Не самое дальнее в жизни Фридриха странствие и уж точно не самое опасное. Главное, чтоб Объект с непривычки не скис.
Часть 3
Все дороги ведут на Х. Глава 4. Кундушаук
Сталь мощным напором, брызгая искрами, пошла полилась из конвертера в ковш. Зал озарился бликами красного и желтого. Густо и тягуче, как кровь с золотом, первобытный, истинный огонь проламывался через пробитый буром проход, лился в ковш шипя и гудя. Сталевары и помощники, обливаясь потом в суконных плотных спецовках и шапках ушанках, превозмогая немыслимый жар работали у конвертера. В темноте текущая огненная река озаряла их черные как у демонов от копоти лица с горящими как у светлых духов глазами и белозубыми человеческими улыбками. Казалось, здесь древние шаманы камлали свой тайный обряд, творили чудо.
Кундушаук в стопятьсотый раз в своей жизни смотрел на пуск стали, но снова и снова чувствовал мурашки по коже, прикосновение невиданной неземной силы. Пристально, щурясь от жара, следил, как ковш выливает пылающий поток в сталевоз, разбрызгивая звезды, освещая все вокруг алым рассветным огнем. Хозяин Стальпрома, конечно, видал как в храмах Четырех Ветров жрецы приносили жертвы небу, земле, воде и так же огню, признавая его силу и власть. Кундушауку тоже была знакома Магия Огня. Огонь его будоражил, окрылял, зрелище плывущей из ковша стали, приводило его в транс, пробуждало, рождало в нем идеи и проекты. Но он не поклонялся Огню, Огонь был ему другом, товарищем, партнером. Они вместе делали сталь, из которой строился новый мир — крепкий, чистый и светлый, справедливый и добрый. Из этой стали построена вся его гигантская корпорация, на ней все его мечты. Это его жизнь сейчас льется огнем в сталевоз.