Этой защите индивидуальности учит нас сама природа. В экосистеме разнообразие - движущая сила и потому биологическая вариативность становится источником понимания главного принципа этики. Она предоставляет руководство, чтобы «помочь нам различить, какие из наших действий служат толчком естественной эволюции, а какие из них препятствуют ей». [Murray Bookchin, The Ecology of Freedom, стp. 442]
Итак, анархическая концепция этики - это «чувство общительности, свойственное всему животному миру, и суждение равноправия, составляющее одно из основных первичных суждений человеческого разума». Поэтому анархисты понимают «постоянное присутствие двоякого стремления: с одной стороны, к общительности, а с другой - к вытекающей из нее большей интенсивности жизни, а следовательно, и большего счастья для личности и более быстрого ее прогресса: физического, умственного и нравственного». [Kropotkin, Ethics, С. 311-2 и 19-20]
Анархическое отношение к власти, государству, капитализму, частной собственности и подобному происходит из нашего этического понимания, что свобода людей важнее всего и из нашей способности сопереживать другим, видеть в них себя (наше основное равенство и всеобщая индивидуальность, иначе говоря).
Итак, анархизм комбинирует субъективную оценку людьми данному стечению обстоятельств и действий с общей картиной объективных межличностных значений этих оценок, сформированных на взаимосвязанных принципах сопереживания и дискуссий на равных. Анархизм использует гуманистический подход к этике, развивающийся вместе с обществом и индивидуальным развитием человека.
Следовательно, этичное общество - то, в котором «различия между людьми будут уважать, даже воспитывать как элементы, которые обогащают единство развития и феномен… [различия] будет считаться индивидуальной частью целого, все более богатеющего в своей сложности». [Murray Bookchin, Post Scarcity Anarchism, стp. 82]
А.2.20 Почему большинство анархистов - атеисты?
Действительно, большинство анархистов - атеисты. Они отвергают идею бога и выступают против всех форм религии, особенно организованной религии. Сегодня в секуляризованных западноевропейских странах религия потеряла главенствующее место в обществе. Это часто заставляет воинствующий атеизм анархистов казаться странным. Однако, если вспомнить отрицательную роль религии, то важность либертарианского атеизма станет очевидной. Именно из-за роли религии и ее учреждений анархисты потратили некоторое время на опровержение идеи религии и пропаганду против нее.
Итак, почему так много анархистов сочувствуют атеизму? Самый простой ответ: большинство анархистов - атеисты, потому что он логически вытекает из самих анархических идей. Если анархизм выступает против любой власти, следовательно, он против и так называемой Абсолютной Власти, Бога.
Анархизм основывается на разумном, логичном и научном мышлении, а не на религиозной мысли. Анархисты склонны быть скептиками, а не верующими. Большинство анархистов полагает, что церковь погрязла в лицемерии, а Библия - фантастика, пронизанная противоречиями, нелепостью и ужасами. Она печально известна своим унижением женщин, ее сексизм позорен. Хотя к мужчинам она относится чуть лучше, но нигде в библии не утверждается, что люди имеют врожденные права на жизнь, свободу, счастье, достоинство, справедливость или самоуправление. В библии люди грешники, черви и рабы (фигурально и буквально, поскольку она потворствует рабству). Бог имеет все права, человечество никаких.
Это неудивительно, учитывая природу религии. Бакунин выразил это лучше всего:
«Идея Бога подразумевает отречение от человеческого разума и справедливости; она — самое решительное отрицание человеческой свободы и неизбежно приводит к порабощению рода человеческого в тeopии и на практике.
Если мы не хотим порабощения и унижения рода человеческого, как хотят этого иезуиты, пиетисты или протестантские методисты, то мы не можем, не должны делать ни малейшей уступки ни Богу теологов, ни Богу метафизиков, ни Богу поэтов. Тот, кто в этой мистической азбуке начинает с А, неизбежно окончит Я; кто склонен поклоняться Богу, не должен питать никаких ребяческих иллюзий насчет сохранения человеческого достоинства, но мужественно отказаться от всякой свободы и человечности.