Так, например, в Чили его пригласили к пожилой бедной женщине, страдавшей астмой. После этого Че, чувствовавший боль других острее собственной, записал в своем дневнике:
«Бедняга вызывала сострадание. В ее комнатенке стоял затхлый запах, перемешанный с пылью немногочисленной мягкой мебели. Кроме приступов астмы, у нее еще выявилось нарушение сердечной деятельности. Сталкиваясь с подобной картиной, врач осознает свое полное бессилие. Он требует изменить образ жизни, положить конец этой несправедливости. Ведь старуха еще месяц назад подавала в трактире, чтобы заработать на пропитание. Она металась между столиками, чтобы выстоять, не спасовать перед жизнью…
Именно на последних минутах существования тех, для кого каждый следующий день — предел мечтаний, особенно отчетливо постигается трагедия трудящихся всего мира. В этих затухающих глазах стынет раболепная просьба о прощении, отчаянная мольба о помиловании. Она повисает в пустоте…
До каких пор будет существовать такое положение, основанное на кастовом миропонимании? Я ответить на это не могу, но пришло время, когда властям предержащим следовало бы поменьше средств вкладывать в рекламу своих добродетелей, а побольше — гораздо больше — расходовать на создание лучших социальных условий.
Ну что особенного я могу сделать для больной? Прописал ей диету, каких-то порошков. У меня оставалось еще несколько таблеток драмамина — подарил их ей. Уходил, провожаемый благодарным старушечьим лепетом и равнодушными взглядами близких»14.
На фоне бедствий и страданий миллионов людей Че всегда стеснялся того, что вырос в благополучной семье. Он, чтобы астма немного отступила, мог себе позволить придерживаться диеты (в Буэнос-Айресе он не курил, не пил кофе и алкоголь, исключил из меню аллергенные продукты) и дышать хорошим горным воздухом Альта-Грасиа. Но этот молодой человек думал о себе меньше всего — страдание даже случайно встреченных на жизненном пути людей лишало его душевного покоя.
Между тем власти Чили, даже если и захотели бы, вряд ли могли бы себе позволить тратить больше денег на здравоохранение. Потенциально Чили была богаче Аргентины, так как обладала крупнейшими и самыми богатыми в мире месторождениями меди. Вот только все они вместе с доходами принадлежали в 1952 году американским компаниям. Только Альенде, став президентом, после единогласного решения парламента в июле 1971 года вернул «кошелек нации», национализировав всю медную промышленность. Этот день стал в Чили государственным праздником — Днем национального достоинства. И даже предательски убивший Альенде Пиночет не рискнул его отменить.
Когда с островом Пасхи ничего не вышло, Эрнесто и Альберто с помощью знакомого матроса тайком пробрались на корабль «Сан Антонио», шедший на север Чили. Пока берег не скрылся из вида, друзья прятались в туалете, и Альберто там вырвало. Когда аргентинцы явились с повинной к капитану, тот разрешил остаться на судне, но в качестве платы за проезд Эрнесто пришлось отмывать тот самый гальюн. В ту минуту, несмотря на дружбу, он сильно завидовал Альберто, которому поручили чистить картошку.
На севере Чили друзья заехали на медный рудник Чукикаматы, принадлежавший американской компании «Брейден коппер». А ее владельцем был упоминавшийся выше бывший посол США в Аргентине Спрюил Брейден. Неудача со смещением Перона осенью 1945 года[26] лишь благоприятно отразилась на его «дипломатической» карьере — он был назначен помощником госсекретаря по вопросам Западного полушария, то есть стал курировать в Госдепартаменте США всю Латинскую Америку, а заодно и свои бизнес-интересы в Чили.
Жизненные пути Че и Брейдена очень скоро пересекутся еще раз.
На рудниках Брейдена Че и Альберто были потрясены чудовищными условиями труда рабочих. Трудившиеся за гроши индейцы казались живыми скелетами от голода. Путешественники профессиональным взглядом медиков определили, что вряд ли кто-нибудь из них протянет до сорока лет. Эти коренные жители Америки заглушали усталость тем, что постоянно жевали листья коки. Они настолько боялись любых белых людей, что даже дружелюбные попытки Че и Альберто заговорить с ними наталкивались на робость, недоверие и отрешенные взгляды.
Молодых аргентинцев (как «образованных белых сеньоров») пустили переночевать в бараки охраны рудника. Начальник охраны хвалился, что «держит этот сброд» в повиновении, а если индейцы и мрут, как мухи, на их место всегда находится смена из такого же «сброда». Ну а профсоюзы держали в узде путем подкупа местных профбоссов.
26
Вмешательство посла США во внутриполитические дела Аргентины было столь очевидно, что Перон выступал на президентских выборах 1946 года под лозунгом «Брейден или Перон!».