Фортуни промолчал. Возможно, Че излил справедливый гнев не по адресу. Ведь гватемальские коммунисты (и лично Фортуни) настаивали, чтобы Арбенс раздал людям оружие. Но армейское командование было против, и президент (бывший офицер) сделал выбор в пользу своих товарищей по оружию, которые его же и предали.
14 июня 1955 года Ильда и Че в компании друзей отмечали день рождения Эрнесто. Неожиданно один из знакомых предложил поехать в Китай, причем за поездку надо было заплатить относительно небольшую сумму. Увидеть революционный Китай, а возможно, и самого председателя Мао было давней мечтой Эрнесто. Однако денег хватило бы только на одного. Это сразу же решило дело. Че заявил, что если они не смогут поехать вместе, то, значит, не поедет и он.
В июне 1955 года Че привел домой молодого кубинца, который сразу же понравился Ильде. Вообще-то Ильда как человек научного (а значит, несколько скептического) склада ума относилась к кубинским знакомым своего жениха снисходительно. Она считала, что у большинства кубинских революционеров эмоции идут явно впереди разума. Много разговоров и жарких споров, но мало холодного расчета
и совсем нет представления о том, что же конкретно надо сделать на Кубе после свержения диктаторского режима Фульхенсио Батисты.
Новый знакомый Че (их познакомил Ньико Лопес) представился как Рауль Кастро. Хотя он выглядел даже моложе своих двадцати четырех лет, Ильду поразила спокойная, «взрослая» и явно хорошо и не раз продуманная ясность, с которой кубинец говорил о перспективах революции в своей стране. С самой первой встречи Че и Рауль стали видеться три-четыре раза в неделю. Рауль ждал приезда в Мексику своего брата Фиделя, и было уже само собой разумеющимся, что он познакомит его со своим аргентинским другом.
Рауль и Че сразу приглянулись друг другу именно потому, что в сравнении с другими членами формируемого Фиделем революционного «Движения 26 июля» обладали прочными марксистскими взглядами и хотели строить на Кубе (как и во всей Латинской Америке) социализм.
Фидель Кастро в то время считался как на Кубе, так и во всем мире всего лишь активистом молодежного крыла Партии кубинского народа («Ортодоксы»). Эту партию образовал в 1947 году популярный кубинский политический деятель Эдуардо Чибас. Он активно выступал против коррупции на Кубе и засилья американского капитала, чем привлек под свои знамена много прогрессивной молодежи, особенно студенческой. В августе 1951 года Чибас застрелился прямо во время прямого эфира на радио, так как, будучи сенатором, не смог выполнить многого из предвыборных обещаний. Естественно, что такой благородный поступок (особенно на фоне повального цинизма основной массы кубинских политиков того времени) не мог оставить равнодушными патриотически настроенных молодых людей, в том числе и братьев Кастро. Фидель считал себя политическим наследником Чибаса и готовился к выборам в парламент, намеченным на июнь 1952 года. Но переворот, совершенный Батистой в марте 1952 года, поставил крест на попытках мирным путем добиться очищения власти от коррумпированных элементов и ограничить влияние американского капитала на Кубе (основные требования «Ортодоксов»).
Именно после этого Фидель собрал группу прогрессивной молодежи для атаки на казармы Монкада, осуществленной 26 июля 1953 года. Тогда требования восставших сводились лишь к восстановлению отмененной Батистой конституции 1940 года и проведению свободных выборов.
Политическими идеалами Фиделя в то время были Боливар и Хосе Марти, но отнюдь не Маркс или Ленин.
Рауль Кастро, как и его брат, учился в Колледже иезуитов, а затем в Гаванском университете. Но уже будучи студентом, Рауль стал членом молодежной организации кубинской компартии[65] «Социалистическая молодежь». «Ортодоксов» ему было явно недостаточно.
65
С 1944 по 1962 год компартия на Кубе официально называлась Народно-социалистической партией (НСП).