После переворота Батисты все лидеры и «ортодоксов», и «аутентиков» уехали в США и не переставали заверять американцев в своей преданности. Именно в то время Флорида стала центром кубинской эмиграции.
Исходя из этого, американцы поначалу не обращали особого внимания на группу Кастро, считая, что ее твердо контролируют лидеры «ортодоксов» и «аутентиков», а этих лидеров, в свою очередь, так же твердо контролирует госдепартамент. Американцы даже были не прочь задействовать кубинскую буржуазную эмиграцию, чтобы в случае необходимости заменить кем-нибудь из ее состава Батисту или просто использовать «своих» эмигрантов для давления на кубинского диктатора.
Главной опасностью на Кубе американцы в 1955 году считали «промосковскую» НСПК.
В мае 1955 года, когда братьев Кастро выпустили из тюрьмы, на Кубе под эгидой ЦРУ была создана специальная тайная служба для борьбы против коммунистов — Бюро по подавлению коммунистической деятельности (транслитерация испанской аббревиатуры — БРАК[68]). Это бюро было нацелено именно на борьбу против НСПК. Братьев Кастро всерьез пока не воспринимали.
Но уже 1 июля 1955 года кубинский посол в Вашингтоне Анхель де ла Кампа по указанию Батисты посетил госдепартамент и выразил озабоченность «революционной деятельностью» кубинской эмиграции в США. Батисту прежде всего возмущала активность бывшего президента Прио Сокарраса и его группы. Американцы сослались на невозможность для береговой охраны США контролировать все передвижения кубинцев в районе Флориды и туманно обещали впредь «серьезно» рассмотреть эту проблему72.
После встречи с Фиделем Че сказал Ильде: «Ньико в Гватемале был прав, когда сказал мне, что Куба не родила ничего хорошего со времен Марти кроме Фиделя Кастро. Он сделает революцию. Мы с ним во всем полностью согласны… Я могу лишь только полностью поддержать такого, как он»73.
Со своей стороны, Фидель был поражен глубокими теоретическими марксистскими взглядами молодого аргентинца. Позднее он признавал, что Че в июле 1955 года превосходил его в этом отношении. Если Фидель тогда был полностью сконцентрирован на практических аспектах организации высадки на Кубе, то Че размышлял о том, какой должна была быть политика революционного правительства после взятия власти.
Тогда он читал много экономической литературы, причем не только Маркса (Че иронично называл его «святым Карлом»), Ленина и Сталина, но и Джона Мейнарда Кейнса. Он понимал, что главным ключом к успеху любой революции является грамотная экономическая политика, которая может привлечь на сторону новой власти народные массы.
После первой встречи Че с Фиделем виделись по несколько раз в неделю. Че прекратил вести дневник, чтобы в случае ареста не скомпрометировать кубинцев. Как член «Движения 26 июля», он должен был соблюдать правила конспирации. Хотя Мексика не испытывала особо сильных дружественных чувств по отношению к кубинскому диктатору, в стране свободно работали агенты Батисты, следившие за каждым шагом братьев Кастро и их сторонников. К тому же мексиканская полиция работала под контролем ФБР и в случае соответствующей просьбы американских «друзей» могла при несоблюдении конспирации немедленно разгромить ячейки «Движения 26 июля».
Надо сказать, что за людьми Кастро в Мексике и в США следили еще и ищейки доминиканского диктатора Трухильо. Еще в 1949 году доминиканские эмигранты при поддержке (скорее попустительстве) тогдашних кубинских властей пытались высадиться на Санто-Доминго и свергнуть кровавую диктатуру Трухильо. Среди добровольцев был и никому не известный Фидель Кастро. Трухильо тогда угрожал объявить Кубе войну и подвергнуть Гавану бомбардировке с воздуха.
В последний момент американцы надавили на Кубу и вооруженная экспедиция сорвалась, так и не покинув остров. Но Трухильо этого не забыл. Если бы Кастро удалось свергнуть до зубов вооруженного Батисту, то несомненно, что доминиканские эмигранты попытались бы с опорой на революционную Кубу сделать то же самое и с ним. Кстати, забегая вперед отметим, что так и произошло. Поэтому агенты Трухильо внимательно следили за кубинскими эмигрантами как в Мексике, так и в США.