«Чаще всего речь идет о Доминиканской Республике, Никарагуа, Парагвае и Гаити. Парагвай находится слишком далеко для прямого вмешательства Кубы, но по поводу остальных стран ведется много разговоров и строятся предварительные планы. На Кубе находится ряд эмигрантов из Доминиканской Республики, в том числе «генерал» Мигель Анхель РАМИРЕС…
В настоящее время на Кубе находится также Луи ДЕЖУА, планирующий организовать революционное движение с целью сбросить в Гаити «мошенническое» правительство ДЮВАЛЬЕ. Его помощником является Пьер АРМАН, называющий себя "президентом Революционного фронта Гаити в Гаване". Судя по всему, кубинские революционеры заинтересованы в Гаити главным образом как в возможной базе для нападения на ТРУХИЛЬО.
В городе находятся ряд эмигрантов из Никарагуа, в их числе Мануэль ГОМЕС Флорес. Сегодня посольство получило сообщение из весьма надежного источника о том, что никарагуанцы полагают, что первыми революционный поход начнут они… В этом сообщении особо отмечено, что Гевара принимает активное участие в планировании этого похода, а также в обучении его участников. Указывается, что они надеются начать вторжение в течение двух месяцев».
Донесение Бреддока заканчивалось просто провидческими словами: «Планирование всех этих предприятий, видимо, является на данный момент лишь предварительным и вряд ли реализуемо, а революционные группы не имеют единства. Однако… можно ожидать, что на какое-то время Куба станет центром планирования революционных действий, что повлечет за собой соответствующие трудности и заботы для правительств разных государств, включая и наше собственное».
Для подчиненных Че в Ла-Кабанье не было секретом, что он встречается с революционерами из других стран, и по всей Кубе ходили слухи о заговорах, подобных тому, что обнаружило американское посольство. Че получал письма от школьников, которые были слишком юны, чтобы участвовать в борьбе против Батисты, но теперь хотели драться против диктатора Рафаэля Трухильо.
Одновременно Че участвовал в создании тайного агентства внутри службы госбезопасности; эта подпольная организация должна была заниматься помощью зарубежным партизанским революционным движениям, подготовкой и обучением партизан. Мануэль Пиньейро Лосада, один из помощников Рауля на «втором фронте» и впоследствии глава этого агентства, рассказывает, что в начале 1959 г. у кубинского правительства еще не существовало «четко определенной политики» в отношении этих операций. Однако ситуация вскоре изменится. Освальдо де Карденасу, студенту-мулату из Матансаса, в январе 1959 г. было только шестнадцать лет, но уже через год он станет агентом разведки, занимающимся помощью зарубежным партизанам. Вот как вспоминает Карденас о том, что думали и чувствовали он и его товарищи в первые месяцы после победы кубинской революции:
«Мы были убеждены, что предназначение Кубы состоит в том, чтобы вдохновлять революции в других странах… Мы считали, что кубинская революция — это только начало перемен в Латинской Америке и перемены эти произойдут очень быстро. А значит, за работу! Все мы были заражены этим духом… все хотели вступить в какую-нибудь партизанскую армию».
Даже усердный молодой протеже Че Орландо Боррего заразился лихорадкой освободительной борьбы. В феврале-марте 1959 г. среди офицеров Ла-Кабаньи прошел слух, что организуется отряд кубинцев для поддержки «вставших на ноги» никарагуанских партизан.
«Некоторые из нас захотели завербоваться и поехать в Никарагуа. Вроде бы всем руководил какой-то офицер. Но на поверку оказалось, что это была, как говорится, самодеятельность… Я помню, Че собрал эту группу и сделал ребятам суровый выговор — ведь они собирали оружие и планировали поход без разрешения, — на этом все закончилось. Но с того момента стало понятно, что подобные планы… существовали».
И это была правда, хотя более серьезные партизанские заговоры держались в куда большем секрете, чем тот, к которому попытался примкнуть Боррего. В конце февраля, после не очень удачной встречи с группой «левых» из Никарагуанской Социалистической партии, Че передал своему старому знакомому Родольфо Ромеро просьбу приехать в Гавану. Встретившись с ним, Че попросил Ромеро дать оценку положения в Никарагуа и сказать, что, по его мнению, следует сделать, чтобы подорвать режим Сомосы. Ромеро ответил, что есть только один путь — «путь Кубы». Тогда Че открыл ему, что партизанская «колонна» из Никарагуа уже проходит обучение на острове. Ромеро может присоединиться к ней, если хочет.