К этому моменту уже было решено скрыть место погребения Че: его тело, так же как тела его товарищей, погибших ранее, должно было «исчезнуть». Узнав о том, что гаванские власти не доверяют информации о смерти Че, генерал Альфредо Овандо Кандиа хотел обезглавить Че и представить его голову как доказательство. Феликс Родригес, который, будучи в Вальегранде, узнал об этой идее, утверждает, что выступил против подобного «варварства» и предложил ограничиться пальцем. Овандо Кандиа «пошел на компромисс» и принял решение отрезать кисти рук. Вечером 10 октября с Че были сняты две восковые посмертные маски и взяты отпечатки пальцев. Руки его отрезали и поместили в сосуды с формальдегидом. Вскоре прибыла пара аргентинских судмедэкспертов для сравнения отпечатков пальцев с теми образцами, которые хранились в Буэнос-Айресе: результаты экспертизы были положительными.
Ранним утром 11 октября боливийские военные избавились от тела Че: это было сделано под присмотром подполковника Андреса Селича и в присутствии двух других офицеров, выступавших в качестве свидетелей, в том числе майора Марио Варгаса Салинаса (по крайней мере, так утверждает он сам). Как рассказывает вдова Селича, труп Че бросили в тайно вырытую бульдозером могилу где-то в зарослях неподалеку от аэродрома Вальегранде, а рядом вырыли еще одну яму, где захоронили тела его шестерых товарищей.
Вдова Селича, Сокорро, в 1996 г. рассказала автору данной книги, что несколькими годами позже ее муж — который до этого не делился с женой подробностями своего участия в погребении Че — показал ей схему с обозначениями мест, где покоились останки Гевары и других партизан. Эта схема впоследствии исчезла, но, как утверждает Сокорро, муж говорил ей, что Че был похоронен отдельно; однако Варгас Салинас уверяет, что Гевара и его товарищи лежат в одной могиле. Интересно, что в дневнике Селича, в остальном очень подробном, полностью выпущен промежуток времени с 15 часов 45 минут 9 октября и до 9 часов 11 октября: то есть в нем отсутствуют всякие упоминания о кончине Че Гевары и о том, куда подевался его труп.
Путаницы добавляет также заявление работавшего на ЦРУ кубинца Густаво Вильольдо, который утверждает, что он лично руководил погребением Че, которое было произведено подчиненными Селича, причем, по его словам, ни сам Селич, ни Варгас Салинас при этом не присутствовали.
Тем же утром в Вальегранде прибыл брат Че, Роберто, который надеялся опознать тело старшего брата и добиться его выдачи, но было уже слишком поздно. Генерал Овандо Кандиа принес Роберто свои соболезнования, но заявил, что тело Че «кремировано». Это была лишь одна из нескольких версий случившегося, появившихся на свет в течение следующих дней благодаря боливийским генералам, противоречившим один другому, и целых двадцать восемь лет вопрос об истинном месте захоронения Че оставался неразрешимой загадкой.
Роберто не оставалось ничего иного, как вернуться домой в Буэнос-Айрес, где его ждали отец, братья и сестры. Им пришлось смириться с печальными известиями, хотя тетя Беатрис отказалась верить в смерть любимого племянника.
IIIЗа последующие дни в Боливии были выслежены и уничтожены еще четверо бежавших партизан — Моро, Пабло, Эустакио и Чапако; их тела также были тайно захоронены в общей могиле в районе Вальегранде.
Однако трем кубинцам (Помбо, Бениньо и Урбано) и трем боливийцам (Инти Передо, Дарио и Ньято) каким-то чудом удалось спастись из ущелья. Тем не менее военные продолжали идти за ними по следу и наконец настигли их 15 ноября, после чего завязалась перестрелка. Хулио Мендес («Ньято») был серьезно ранен и попросил друзей убить его. По словам Бениньо, именно он выполнил этот товарищеский долг, после чего оставшимся в живых удалось вырваться из окружения. В конце концов, благодаря помощи членов боливийской компартии, которые хоть и с опозданием, но все же набрались мужества, чтобы спасти выживших товарищей Че, они скрылись в заснеженных Андах, где провели три месяца. Выбраться оттуда кубинцам помогли представители социалистической и коммунистической партий Чили: сенатор от социалистов Сальвадор Альенде лично полетел с ними на остров Пасхи, откуда они вернулись домой через Таити, Эфиопию, Париж и Москву.
Гарри «Помбо» Вильегас остался на военной службе и возглавил кубинские экспедиционные силы в Анголе. Возведенный в чин генерала, он превратился в живого «Героя Революции», но продолжил жить в скромной квартире неподалеку от старого дома Че в Гаване. Леонардо «Урбано» Тамайо по-прежнему служит в кубинской армии в звании полковника. Дариэль Аларкон Рамирес («Бениньо») готовил кадры партизан в более чем дюжине латиноамериканских стран вплоть до конца 1980-х гг. В последние годы он, однако, разочаровался в режиме, который сам помогал устанавливать, когда был молод. В 1996 г., будучи во Франции, Рамирес опубликовал резко критическую книгу о режиме Фиделя, обвинив Кастро в многочисленных преступлениях, включая и то, что он «бросил» Че и его партизан в Боливии. Бениньо ныне считается на Кубе предателем и живет в изгнании в Париже.