Че это совсем не устраивало. Правда, большинство крестьян сочувствовало им, но солдаты часто устраивали в их домах облавы в поисках повстанцев.
Ноги увязали в мягкой болотистой почве. Каждый шаг требовал такого напряжения, что мог начаться приступ астмы.
Вблизи маленького крестьянского домика, расположенного на плантации кофе, они сделали привал, чтобы собраться с силами. Он попытался отвлечься. Решил прочесть про себя стихи Неруды. Вслух он не мог это сделать, поскольку неравномерное дыхание при чтении могло бы вызвать новый приступ.
Дальше он забыл текст. Он собирался уже поискать в рюкзаке сборник его стихов. Он не расставался с «Всеобщей песней».[14] Но тут он почувствовал, как сужаются его дыхательные пути. Чертова астма! Из-за него группа застряла в этом опасном районе. Надо бы попросить их оставить его. Пусть не беспокоятся за его участь. Они же ждут пополнения. Франк Паис сформировал в Сантьяго отряд. Он уже направился в Сьерру. В его составе около пятнадцати бойцов. Вполне достаточно, чтобы изгнать батистовцев из Сьерры. А тут эта астма!
Фидель постоянно слушал по транзистору новости. Министр обороны орал: «Интервью, якобы полученное американским журналистом Мэтьюзом у Фиделя Кастро, — это наглая ложь. Это фальшивка. Фидель Кастро и его бандиты полностью блокированы. И никому не удастся прорвать кольцо блокады. Мэтьюз не мог попасть к нему. Мы бы сразу узнали об этом. Я требую от Мэтьюза опубликовать снимки Фиделя Кастро и этого аргентинского агента Гевары, которые он якобы сделал».
Фидель засмеялся.
— Послушай, Че! Послушай, как он хвастается. Теперь Мэтьюз опубликует фотографии, и режим опять сядет в лужу. Выше голову, старина! Слону опять здорово досталось от мухи.
— Дай мне сигару!
— Что?
— Дай мне сигару, Фидель. Или достань из рюкзака мою трубку.
— Но у тебя ведь только что кончился приступ?
— Вкус табака благотворно действует на меня. Дым не дает астме разыграться.
Фидель, весело подтрунивая над компаньеро, принес ему сигару.
Привал продолжался два дня. На третий день крестьянин, доставлявший им продукты, не пришел в лагерь.
Фидель стоял рядом с Че. У него сразу же зародились подозрения: «Возможно, батистовцы схватили его. Под пытками он все расскажет. Нам надо уходить».
Санчес со своего наблюдательного поста сообщил о приближении большого отряда солдат. Они уже заняли горную вершину.
— Быстрее! Нам нужно добраться до подножия горы. Здесь мы для них идеальная мишень.
Бойцы побежали.
Вновь начался приступ астмы. Че стоял скрючившись, опираясь на винтовку. Вот уже гранатометы и пулеметы обрушили огонь на то место, где они только что стояли лагерем. Батистовцы были прекрасно осведомлены о местонахождении повстанцев.
Че попытался сделать пару шагов. Он тут же мешком свалился на землю. Крестьянин Креспо рывком поднял его.
— Пошли!
Че попробовал это сделать, опираясь на Креспо и винтовку. Но ему приходилось останавливаться у каждого дерева, чтобы перевести дыхание. Колени его не слушались, они все время резко подгибались.
Другие уже добежали до подножия холма и готовились перебраться на другую сторону.
Кроме своей поклажи, Креспо тащил еще рюкзак Че.
— Давай я понесу тебя!
— Ты не сможешь. Погляди только на горный склон.
— Я помогу тебе идти!
Гранаты рвались все ближе. Они втянули головы, чтобы остаться незамеченными.
— Оставь меня! Со мной все кончено. Беги к другим. Один ты еще успеешь. Я прикрою тебя из винтовки.
— Нет! Ты пойдешь со мной.
— Если…
Кашель не дал ему договорить. Креспо протащил его еще пару метров. Дождь лил как из ведра. Вода непрерывным потоком обрушивалась на землю.
— Я больше не могу! Уйди от меня наконец! — заорал Че.
Но Креспо, проклиная все на свете, волок его дальше. На мокрой земле они поскользнулись и упали. Креспо завопил:
— Ты, чертов аргентинец, пойдешь как миленький! Или я буду гнать тебя ударами приклада.
Он угрожающе вскинул винтовку.
Че кое-как дотащился до ближайшего дерева. Вода текла по его лицу. Он рукавом вытер лоб и глаза.
— Ладно, Креспо. Пошли! Я обопрусь на тебя.