— Но тебе понравилось, насколько я помню, — парирует Юрок. — Настолько, что ты решил Цепа отметелить. Как в анекдоте про мышей. Нет, выпьем по три рюмки и пойдём коту морду бить.
Он смеётся. Надо же, и через сорок лет смех останется точно таким же.
— Короче, — говорит Юрик. — У меня мамка к брату уехала в Кузню. Батя на работе. Так что если хочешь, приходи. Только не прямо сейчас, мне ещё умыться надо. Кстати Вальдемар обещал заглянуть. У него братан «Мальборо» достал. Так он принесёт. А Гога с пивом придёт.
— Ладно, — соглашаюсь я. — Зайду попозже.
Я вешаю трубку. Такое придумать трудно. Тем более, что мы действительно торчали у Юрки на следующий день после моего позора на дискаче. Пили пиво и курили «Мальборо», как крутые ковбои, будто вчера и не было ничего и Цепень не шуганул меня от девчонки, которая мне прям сильно нравится. Тогда нравилась, а теперь, после вчерашнего — и подавно.
Вот это жизнь, живи не тужи. Жалко, что не каждый вечер, такая жизнь…
Звонит телефон.
— Алло… — осторожно отвечаю я.
— Тёма, ты встал?
Это же… Это же бабушка!
— Привет, ба! — радостно восклицаю я. — Встал!
Блин! Ради одного этого разговора можно было бы сюда прилететь, даже и зубов не жалко, пусть бы вышибли! Сердце скачет. Ба! Бабуля!!!
— Чего такой радостный? — удивляется она.
— Так каникулы же!
— Ну, да, — соглашается бабушка. — Каникулы. Я сегодня не приду, давление утром было высокое. Так что ты сам ко мне на обед прибеги.
— Да, ладно, ба, не беспокойся. Я дома пообедаю.
— Там же нет ничего. Сказала, прибеги ко мне, не заставляй меня идти по жаре.
— Ладно, понял, — улыбаюсь я.
Да я теперь куда угодно прибегу! Хоть на край света! Лишь бы это не обман был…
Нажимаю рукой на рычаг и снова кручу диск. Блин, кайф. Главное, все номера в голове сами оживают.
— Да…
— Миха, здорово!
— А, Костёр, — усмехается Мишка Зайцев. — Очнулся или ты с того света мне звонишь?
— Уже и не знаю, какой свет этот, а какой тот. Миш, короче, у меня дело. Можешь меня к себе в секцию записать?
Повисает короткая пауза.
— На бокс что ли? — уточняет через несколько секунд Миха.
— Ну, да, на бокс, конечно.
— Во-первых, — рассудительно говорит он, — лето, какая секция, мы в лагерь спортивный уезжаем. Там девки, между прочим, лучше Хаблючки. Главное, спортивные все и дают, не жадничают. А, во-вторых, тебе рановато ещё на бокс. Ты подожди лет пять, а то и десять, вот тогда и приходи записываться.
Он начинает ржать.
— Харэ угорать, Миш.
— Угорать? Ну ладно, кончаю, раз ты просишь. Но это, Артамон, в натуре, какой из тебя сейчас уже боксёр? Тебе лет-то сколько? Какой тебе спорт? Сам подумай.
— Да, какая разница, я же не ради медалей, мне для себя чисто!
— Для себя? Хочешь Цепня вздрючить?
— Хочу, — отвечаю я, выдержав паузу. — Спасибо, кстати, что вступился вчера.
— Да ладно, чё там, — усмехается он. — Я ж не успел к началу. Но я так скажу, для спорта хреновая цель. Секция тебе в этом не поможет. Первым делом тебе вобьют в голову, что дрючить никого нельзя. Врубаешься?
— Миха, хорош мне мозги сношать.
— Иди к нашему физруку, он сказал, что всё лето будет тренировать.
— А что он ведёт? — удивлённо спрашиваю я.
— Ну, там самбо, каратэ немного, джиу-джитсу. Всего по чуть-чуть. Он так-то чёткий кент. Я приходил пару раз чисто из любопытства. Неплохо там у него.
— Это… Летунов что ли? Невысокий такой?
Блин, как его зовут?
— Ага, как ты почти.
— Э-э-э…
— Чё?
— А как его зовут-то?
— Ты вообще что ли на физру не ходил? — удивляется Миха. — Или тебе Черепанов мозги повредил?
— И то, и другое. Ты сказать не можешь без подколок?
— Глеб Алексеевич.
— А, точно! У меня, как в «Джентльменах удачи», — поясняю я. — Тут помню, тут не помню.
— Ты типа фальшивый Доцент что ли?
Не в бровь, а в глаз.
— Ну, типа, — усмехаюсь я.
Поговорив, возвращаюсь в свою комнату. На письменном столе лежат учебники… За девятый класс. Лежат стопкой. Да, помнится, мне прилетело за то, что не сдал вовремя. Капец, люди добрые! Я десятиклассник!
Сколько раз я говорил себе, мол, начать бы жизнь сначала! Ну вот, пожалуйста, начинай. Смотри, не прокакай только жизнь очередную. Но если это глюк и сбой в системе, замыкание в матрице и после починки я снова окажусь на сорок лет впереди, то даже и не знаю, что сделаю. В дурку сразу улечу, стопудово!