Линейкин-папа не знал, что такое фактура, но при сыне боялся показать себя невеждой и не спросил. И фактура, конечно, пригодится, но главное, род Линейкиных получает свое законченное выражение в чемпионе.
В Линейкине-папе вдруг всплыли все юношеские мечты. Нет, не зря он возлагал надежды на сына!
Как только пришла мама, состоялось расширенное заседание семейного совета. Удивить маму двум мужчинам уже не составляло труда. На заседании чемпион не забыл заявить, что теперь ему необходимо как можно больше мороженого. В нем очень ценные питательные вещества.
Но скоро Ромке заседать надоело. Он прервал совещание и сказал, что ему необходимо проветриться.
— Может, калоши наденешь? — робко спросил папа и посмотрел на маму, ища поддержки. — А то еще ноги простудишь…
— Пожалуй, не надену, — подчеркнуто-небрежно бросил Ромка. — Во дворе сухо, и вообще…
И хлопнул дверью.
Родители не посмели перечить. А Ромка в последние дни избегал вспоминать о калошах. От этого почему-то портилось настроение.
Папа и мама после ухода Ромки молчали. Мама думала о завтрашнем дне. Утром приходит она в свой универмаг «Резиновый мир» и небрежно бросает сослуживцам:
— Слыхали? Мой-то Ромочка — чемпион… Физические данные — это у него от отца. От меня тоже, конечно, но больше от отца… Да! Тренер так и сказал ему: «У вас, дорогой Рома, великолепная фактура. Поблагодарите от меня родителей, вырастивших такого чемпиона!»
Папа тоже сидел задумчивый. Забыл даже про телевизор, мечтал. Придет он завтра на работу. Покурит, сядет за арифмометр, сделает «джик-джик»… Потом обернется и бросит соседу-бухгалтеру:
— Сынок-то у меня — чемпион…
— Да ну?! В газете, что ль, писали?..
— Еще не писали, но скоро небось будут писать… Для прыгуна, знаешь, что главное? Хорошая фактура, понял?!
— А с чем ее едят, эту фактуру?
— Фактуру?.. Ну, мил-человек… Фактура — это же самое главное, понял? И она у нас есть.
— Слушай, а как у него с отметками? — спросит сосед. — Было вроде неважно…
— Было! — скажет Кузьма Кузьмич. — Теперь не до этого, понял? И вообще, я тебе так скажу. Если телевизор не включать, дети будут отличниками. Педагогика — наука хитрая.
Приключение пятое. Завертелось, закружилось
Шестой «Б» был класс как класс, не хуже других, пока Ромка Линейкин не стал чемпионом. Больше всего дел сразу свалилось на старосту.
В старосты Свету выбрали недавно, и она очень старалась. На собрании Варвара Ванна сказала:
— На должность старосты в вашем классе больше всего подходит Макарова. Она почти отличница, никогда не опаздывает и всегда в курсе того, что происходит в классе. Все ее знаете?
— Все!
— Вот и прекрасно. Проголосуем? Кто «за»? Все поднимите руки.
Классная руководительница вписала в журнал: староста Макарова, и ребята тем временем голосовали.
Первой подняла руку отличница Мила, соседка Светы, чтобы не обидеть подругу. За ней поднялось еще несколько рук. Ведь учительница же ясно сказала: поднимите руки. А Варвара Ванна уже перешла к перевыборам санитара и казначея.
С тех пор Света изо всех сил стала подражать Варваре Ванне. Света подходила к кому-нибудь, упирала палец в парту и вращала им. Глядя куда-то в сторону, она сухо сообщала: двойки получать плохо или дергать за косы нельзя. Линейкин, ты опять списываешь? Варвара Ванна, входя в класс, отдавала Свете журнал и после ответа ученика говорила:
«Макарова, поставь «три»!» Или: «Макарова, поставь «два»!»
И если кто-нибудь ей шептал сзади: «Макарова, поставь «ноль»!» — она, не поворачивая головы, показывала пальцем и громко говорила:
— Варвара Ванна, она подрывает дисциплину!
И аккуратно выводила в клеточке «три» или «два».
Когда Света услышала, что в учительской говорили о Линейкине, она поняла, что это человек особенный. Он — надежда школы, и все должны им гордиться. И Макарова в списке класса против Линейкина поставила плюс и принялась гордиться.
Сперва в классе появилась стенгазета со стихами, помните? Теми самыми, о которых Ромка гордо сообщил отцу. Потом повесили лозунг, который сочинила Света и одобрила сама Варвара Ванна: «Все, как один, поможем Линейкину добиться новых рекордов!» А потом… Потом Макарова, которая раньше стыдила Линейкина за тройки, стала давать ему списывать! Сама приходила и предлагала.