Третий, последний, привал мы решили сделать на опушке леса, с которой была уже видна стена посёлка. До которой оставалось километра три по чистому полю. Чтобы не предстать перед стражей в никакашном виде, решили передохнуть. Но не успел Агееч раздать зелья восстановления, как Иван, по обыкновению следивший в это время за округой, подал голос:
— Подъём, нас увидели. От ворот в нашу сторону бегут трое, из оружия: щиты за спиной и топоры. Брони нет, если не считать кожаных безрукавок на голое тело. А хорошо бегут. Передний у них пятидесятого уровня, двое — сорок пятые.
Ну, несильно-то они нашу основную тройку в уровнях и превосходят. А вот по навыкам? Пробивать надо…
— Подъём, подъём. Топоры на пояс, щиты снять и за спину, не в лесу их встречаем. Пацаны, вы к фургону отойдите, на вторую линию. Миклуш на облучок.
— Арбалет взводить?
— Я тебе дам, взводить! Сел на скамейку и не шевелишься, чтобы не случилось. Ты меня понял?
— Да, — нехотя ответил пострел.
Ох, перехвалил я его сегодня. Надо на землю опускать:
— Не слышу, что ты там мямлишь?
— Понял! Сесть на скамейку и не шевелиться, — Миклуш орать не стал, но ответил достаточно громко.
— А чтобы в следующий раз сразу отвечал как следует: сегодня ты фургон убираешь и Бурого расчёсываешь.
— Есть.
— О, Миклуш, — раздался голос Агееча из фургона, и когда он успел туда заскочить, — раздай-ка народу кружки со сбитнем. Надо пришлым показать, что мы тут отдохнуть встали.
Иван стал слева от меня, а старик справа и шёпотом посоветовал:
— Когда подбегут, пусть первыми разговор заводи. Мы на отдыхе, а они подходят, вот пусть и начинают.
Троица остановилась в пяти метрах от нас, и какое-то время стояла, молча разглядывая. Ну а мы тоже молчали, демонстративно попивая сбитень из кружек. Их старший, не самый высокий из троицы, но явно превосходящий их шириной плеч и весь заросший густыми чёрными волосами, чем сильно напоминал Шарта, Рыжего волка, заметно втягивал воздух ноздрями. Уж не волколак ли он?
— Сбитень? — чуть слышно удивился старший.
— Он самый, — также негромко ответил я, будучи полностью уверенным, что меня услышат.
— Хм… Поздорову, му… — но перехватив мой насмешливый взгляд, тут же поправился, — бродяги. Мы стражи Вестара. Со стен увидели, что оружные люди из леса выбежали и на землю повалились, вот и пришли узнать, не приключилось ли чего, не нужна ли помощь?
Пока его слушал, про себя отметил, что стражник даже кивком приветствие не обозначил. Что ж, его выбор. Смотря прямо в его ярко-жёлтые глаза, что у волков, как я помню, означало вызов, ответил:
— Нет, ничего не случилось. Просто затеяли мы небольшую тренировку в полной выкладке. Молодых набрали — гонять надо. А чтобы в деревеньку вашу запыхавшимися не входить, решили передохнуть немного, сбитня попить.
— А к нам какими судьбами бродяг из Проклятой пустоши занесло?
— По приглашению барона Ауда Вестарского направляемся к его управляющему Трюггви.
— Что по приглашению самого барона? — насмешливо чуть оскалил зубы… нет, всё-таки он волколак, очень уж на Шарта повадками похож. — И доказательство есть?
— Есть, как не быть, — безразличным голосом ответил я, левой рукой доставая из поясной сумки деревянный значок, с искусно вырезанной головой волка и перекрещёнными позади неё мечами. — Вот, подорожная.
Этот значок мне выдал некромант, проинструктировав, что его, в случае чего, надо демонстрировать страже баронства и тогда все вопросы закончатся. У этого не закончились.
— Подлинность подорожной проверить бы, — при этом стражник ни тона не сменил, не сделал шага вперёд, чтобы взять её из рук.
На этот счёт некромант тоже предупредил: если захотят проверить подлинность, дай — обязательно вернут. А вот если не вернут — сразу бей.
— Так проверяй! — не сходя с места, я кинул значок стражнику.
Ловко поймав, тот его разве что на зуб не попробовал разглядывая.
— Подлинная, — швырнув подорожную назад, заключил он.
Ну, после тренировок с нашим Полусотником, поймать значок мне не составило труда.