Я подошёл к краю крыши и увидел, что бойня уже закончилась. И хотя все мужики были окровавлены с виду, вроде все целы. Но только я, всё ещё под впечатлением от встречи с незнакомцем, побрёл обратно к лестнице, как услышал громкий стук и бешеный рёв Бёдмода:
— Водрод! Именем Ауда Вестарского приказываю: открой дверь, сука драная! В этом случае тебя ждёт суд наместника Трюггви! Или я тебя просто на куски разорву!
Пока я спускался с лестницы, он ещё пару раз проревел призыв к благоразумности старосты. Но в ответ ему было лишь гробовое молчание.
— Руби дверь! — главный стражник Вестара прорычал приказ молодому волколаку.
Дверь не продержалась и минуты. Оба стражника ринулись в избу. Но то их дела, у нас были свои заботы и очень грязные, которые надо было срочно разгребать.
— С кем ты там разговаривал? — первым делом ко мне подошёл Агееч, а Иван, незаметно оказавшийся рядом, взмахом руки отогнал сунувшуюся было к нам молодёжь.
— А ты не видел? — без тени издёвки спросил я старого бугра.
— Нет, — сообразив, что я не просто так спрашиваю, мотнул головой озадаченный старик.
Я быстро пересказал им всё, что со мной случилось, начиная с того момента, как мне показалось, что я что-то увидел на крыше.
— Дела-а? — поскрёб густо заляпанный кровью подбородок Агееч. — Вот вечно ты во что-нибудь вляпаешься, Чэч. А эссенция эта… Я про такую даже не слышал.
— Зато не скучно! — весело ухмыльнулся Полусотник. — Я, как в ватагу вступил, столько приключений за пять лет в деревне не видел, а тут и полгода ещё не прошло. Так что разберёмся. Про эссенцию, кстати, тоже ничего не слышал. Но, кажется, знаю, у кого можно поинтересоваться…
— Убёк гад! — рявкнул в сердцах Бёдмод. — В подвале нора была тайная, за огороды ведущая. Пока мы тут с тварями бились, по ней и утёк. Но поймаю! Чэч, завтрашний поход на болота надо отложить, — я занят буду!
— Хорошо, — покладисто согласился я. И, посмотрев на валяющие многочисленные тушки тварей, поинтересовался у старого бугра: — Агееч, как ты думаешь, от эльфийского возмездия нам кристаллы достанутся или впустую вы тут топорами махали?
— А вот сейчас и посмотрим, чего откладывать-то — сразу засуетился Агееч. — Джок, хватай вот эту тушку и тащи за хлев, не будем тут больше нужного мусорить. Гнак, а ты огонь организуй! Живо, живо…
А я бочком-бочком направился к фургону, а то Агееч такой, — враз и меня припашет.
Глава 25
— Меня припахали! Меня — бугра, припахали, как какого-то мокроносового новичка, ещё не заслужившего носить пояс бродяги с большой бляхой!
Весь изгвазданный в крови и дерьме, натёкших с порубленных туш тварей, которых мне вместе с Джоком и Гнаком пришлось перетаскивать поближе к Агеечу; в налипших по всему телу сухих травинках, — сеном мы посыпали землю двора старосты, чтобы оно впитало вонючие лужи, я сидел на ступеньке облучка фургона. Сидел и ругался. Еле-еле слышно. Склонив голову так, чтобы никто не смог не то чтобы услышать моё бурчание, а даже по губам прочить. А ещё увидеть мой дрожащий так, что зубы клацали, подбородок. К тому же я зажимал между коленями трясущиеся, словно у запойного алкаша, ладони. Надеясь, что сейчас никто не смотрит в мою сторону.
Меня накрыло. Накрыло, наверное, откатом. Да так, что Агееч, мельком увидевший, как я сжимаю кулаки, чтобы сдержать тремор, шепнул на ухо, чтобы шёл побыстрее в фургон и раскопал его заначку, — крепкую гномью настойку на грибах. Пошёл. Нашёл. Вот только выпить не смог, лишь расплескал прозрачную жидкость на куртку. И теперь вдобавок ко всему от меня сивухой прёт.
И Агееч с Иваном заняты, не могут разговором отвлечь, да хотя бы ту же бутылку подержать. Им сейчас не до меня, — потрошат тушки гончих в скоростном режиме. И вовсе не из-за разыгравшегося приступа золотой лихорадки. Из простого благоразумия: никто из нас не знает, как долго тела эльфийского возмездия будут оставаться относительно целыми. Вдруг они, как это бывает у многих инфернальных тварей, разложатся полностью за считаные часы. И тогда прощай вожделенная добыча. Вот и вырезают всем скопом околосердечные сумки и пластуют печень тонкими ломтями. А если повезёт, то и черепа вскроют, чтобы мозг оттуда жменями вытащить и между ладонями растереть, — только так можно найти вожделенные для многих, кому удалось заполучить магические умения, душевники, повышающие характеристику «интеллект». Тут зависимость прямая, чем выше интеллект, — тем мощнее становятся имеющиеся у тебя заклинания. Да и старческое слабоумие к тебе подберётся значительно позднее.
И Бёдмода, с кем незазорно было бы посидеть, нет. Он, отправив старшего из своих подчинённых, того, что оборотень, вслед за старостой по норе, младшего оставил разбираться с местными. И сам, будто ему перца под хвост сыпанули, рванул огородами в сторону леса. Того самого, в который, по словам сбежавшего в ту же сторону старосты, местные так боятся ходить.