По официальной версии, Алавди, придавленный мотоциклом, не смог выбраться из воды. Глубина же была совсем небольшая — меньше метра. Его смерть казалась такой нелепой и странной, что все были уверены в том, что он был убит…
Чего боялись его убийцы? О чем мог рассказать чеченец в Париже? Может быть, о том, как Родина встречала его, легендарного героя, ссылкой, допросами и забвением…
Об этих событиях мало кто помнит и знает. Была только как-то статья в «Грозненском рабочем», о которой мы упоминали в самом начале, небольшой рассказ в книге «Царапины на осколках», чеченского писателя Султана Яшуркаева, и еще — воспоминания соседей Устарханова о «подготовке к визиту французов» в Ачхой-Мартан в 1961 году.
И, вот, уже совсем недавно, готовя материал о чеченцах, оказавшихся во время Второй мировой войны сначала в плену, а затем и в эмиграции, мы обнаружили очень странную заметку на одном из российских web-сайтов. В статье, посвященной теперешней «антитеррористической» компании в Чечне, предпринималась попытка реабилитировать сталинское выселение чеченцев в Казахстан. В качестве одного из оправдательных мотивов рассказывалось и о «массовом переходе чеченцев на сторону фашистов». Говорилось о том, что «предатели-чеченцы» организовывались в карательные батальоны для борьбы с партизанами. Вот красноречивая цитата: «В сентябре 1942 года в Миргороде Полтавской области было начато формирование 842-го, 834-го и 844-го батальонов СКНЛ, в феврале 1943 года отправленных в Ленинградскую область для борьбы с партизанами. Чеченской ротой 842-го батальона командовал уроженец села Ачхой-Мартан Алавди Устарханов».
«Совпадение» показалось нам зловещим. Мы заинтересовались им, и вот что нам удалось выяснить: в Ачхой-Мартане был только один Алавди Устарханов, воевавший на фронте и побывавший в плену. И, это — именно наш командор Андре. Другого не было. Как и не было «мифического» Устарханова, командовавшего карателями…
Ваха Алиев
Свой боевой путь он начал четырнадцатилетним подростком на Кавказском фронте под началом легендарного героя Великой Отечественной войны Мовлида Висаитова, который со своим подразделением первым вы шел на Эльбу в апреле 1945 года. В книге воспоминаний «От Терека до Эльбы» он напишет впоследствии о юном бойце, которого учили стрелять: «В разгар боя рядом со мной с винтовкой в руках оказался четырнадцатилетний Ваха Алиев, который служил в одном из сабельных эскадронов. Как он попал на фронт, мне до сих пор неизвестно. Наши бойцы называли его «сыном эскадрона». Узнал я о том, что он в полку, когда мы уже передислоцировались…» и завершит словами: «До ноября 1942 года Ваха Алиев находился в личном составе полка. С переходом моим на должность начальника кавалерийских курсов вестей о судьбе мальчика я не получал».
А боевые пути «сына эскадрона» пролегли через Украину, где он был участником знаменитой операции по форсированию Днепра, освобождал Белоруссию, Прибалтику, участник Сталинградской битвы, битвы на Курской дуге, затем осколочное ранение, которое оказалось неизлечимым, ставшее потом в 1979 году причиной безвременной кончины. С фронтовым осколком он так и прожил остаток недолгой жизни.
Вот вкратце весь боевой путь, который успел пройти боец Володя, этим именем его нарекли однополчане. Может быть, суждено было ему дойти до самого Берлина, если бы не еще одно событие, о котором он узнал из письма своего младшего брата Шарпудина (впоследствии профессора, доктора медицинских наук).
В 1944 году В. Алиев долго не получал из дома писем. И когда получил — узнал от брата две самые горестные новости: о смерти отца — Амирахаджи и нелепая, несправедливая весть о депортации чеченцев и ингушей за сотрудничество со фашистами. Боль утраты дорогого человека и чудовищная несправедливость лишили его сна на несколько ночей. И в конце концов, достав где-то клочок бумаги с юношеским максимализмом он выплеснул свою обиду словами, которые многие боялись произнести даже про себя. Под утро письмо было готово. Адрес: «Москва. Сталину». Письмо чуть было не стоившее ему жизни. Вот несколько строк, обращенные, отцу народов: «Мы верили в Вас. Мы служили Родине верой и правдой, не жалея жизни во имя победы, тысячи моих земляков остались лежать на полях сражений от Бреста до Сталинграда. А Вы назвали нас предателями? Мой народ никогда не простит Вам этого! В то время, пока мы погибали за Родину, Вы расправились с нашими матерями и сестрами, не пощадили даже стариков и детей…»