Женщины называли богиню «божьей дочерью». Обращаясь к ней во время молитвы, говорили «Мы просим у тебя, а ты проси у бога». Основные функции Тушоли, как покровительницы плодородия и чадородия, отражены в следующей молитве: «Тушол, дай нам благодать свою. Мы, почитая твой день, являемся к тебе, дай нам благополучие, чтобы мы могли постоянно приходить к тебе. Сделай так, чтобы неродившие родили детей, а родившихся оставь в живых. Пошли нам обильный урожай, пошли дождь масляный, солнце лекарственное» (эта молитва зафиксирована Б. Далгатом). А во время наших полевых исследований нам удалось зафиксировать следующую молитву. «Ва богиня Тушол, став благодатной, солнце принеси нам, став изобильной, дождь принеси нам, богатый урожай принеси нам, полную осень принеси нам, то, что ты нам дала, — сохрани, а то, чего еще не дала, — дай!»
Другая, не менее важная функция богини, покровительницы весны, возрождающихся сил природы, проявлялась в следующем обычае — каждый идущий на праздник должен был принести с собой в жертву богине веточку и бросить у святилища. В зависимости от количества участников праздника эти веточки вырастали в маленькую или большую кучку. В следующем году рядом с этой вырастала новая кучка, ибо никто не смел уничтожить их, пока они сами не сгнивали.
Культ богини Тушоли, покровительствующей плодородию, чадородию, всякому приплоду вообще, являющейся богиней весны, возрождающихся сил природы имеет древние корни и теснейшую связь с урартским и даже хеттским царством. На Центральный Кавказ он, возможно, проник через Грузию или через древнюю Албанию и удержался среди вайнахов, в горах. Широкое почитание Тушоли среди ингушей сохранилось вплоть до 1881 г., когда в связи с распространением ислама культ Тушоли был официально запрещен мусульманским духовенством. Однако праздник в честь Тушоли не был оставлен и широко отмечался еще в 20–30 г. нашего столетия, когда дети и девушки ходили к развалинам Тушоли. Праздник постепенно трансформировался в детский праздник.
Празднество в честь бога СЕЛА
Особым почитанием у вайнахов пользовались гром и молния, что проявилось в выделении специального бога Села//Стела. Его именем был назван месяц май — Сели бутт — и выделен день недели — среда. В этот день запрещено было давать из домашнего очага кому-либо даже один уголек, нельзя было также выкидывать золу из очага.
Глубокое почитание Сели всеми вайнахами подтверждается развалинами храмов, посвященных ему, святилищ, культовых мест, вершин и урочищ, встречающихся почти по всей территории горной части Чечни и Ингушетии.
В народе бога Села называли сийлаллийн Села (благочестиввый Села), сирла, сема Села (светлый, чуткий Села). По преданию, во время мироздания огонь был только в одном очаге, а хозяином этого очага являлся Села. Однажды один вор пробрался к нему, чтобы украсть огонь. Разозлившись, Села бросил в него головешку, угольки от которой и попадали на землю. И если бы не эти угольки, земля осталась бы вечно холодной. Поэтому и молнию вайнахи называют Села/Стела хаыптиг — факел Селы, а радугу — лук Селы.
Умершего от удара молнии человека вайнахи, также как и многие другие народы Кавказа, весьма почитали и оплакивали из опасения, чтобы не изменился цвет его трупа (из белого труп может превратиться в черный). Хоронили его в склепе из тесаного камня, в полном вооружении и сидя, на стол ставили целого барана, бутылку хлебной водки и струнный музыкальный инструмент пандыр. Место, где был убит молнией человек или животное, считалось священным; туда ежегодно ходили совершать жертвоприношение могущественному Сели. У каждого вайнахского общества были в прошлом свои святилища селинги, сооруженные в честь Сели на том месте, где когда-то был убит молнией один из представителей данной фамилии.
Священными считались у вайнахов также места и предметы, куда ударила молния. Например, письменные источники, свидетельствуют о том, что ингуши в первой половине XIX века клялись на берегу какого-то оврага, под дубом, разбитым молнией. Места поклонения Сели определялись жрецом; в них совершались ежегодные моления с жертвоприношением, зажжением свечей и др.