С миром природы Кольше было просто. Другое дело люди. Этот мир был для него непостижим. Слишком сложно и непонятно, порой бессмысленно, часто жестоко поступали те, с кем ему пришлось столкнуться по ходу жизни. Он встречал и хороших, добрых людей, с которыми был бы рад провести всю жизнь, но они уходили, оставляя его один на один с другими, готовыми эту жизнь у него отнять… Ему пришлось бороться за жизнь, сражаться, убивая врагов. За годы скитаний он протерял многих, ставших близкими ему людей и теперь возвращался на свою родину, в надежде найти кого-то из старых друзей и, возможно, обрести новых. Один из них уже был рядом с ним, верный и преданный, лохматый Арчи, согревавший сейчас его в сырой таежной ночи.
Утром распогодило, и уже к полудню подсушило так, что Кольша решил двигаться дальше. На очереди была стоянка у ручья, где, когда он уходил, мыли золото беглые заключенные. Один из них, Сергей, потом стал другом и наставником Кольши. Они расстались на фронте, в самые тяжелые дни обороны Сталинграда. Кольша, так уж случилось, попал в плен. Он уверен, что его друг и командир погиб как герой. Иначе быть просто не могло. Сейчас он понимал, что тогда Лемешев, из окружения отправляя его с донесением в штаб, просто спасал ему жизнь. Потом было то, о чем Кольша не любил вспоминать. Но он бежал, он вырвался из плена и смог вернуться домой. Это было главным. А как это было, не важно. Те несколько лет ему было приказано забыть, и он о них забыл. Все эти мысли не мешали Кольше вспоминать тропу, по которой они с Арчи быстро шли, и уже к вечеру они были у того памятного ручья. Небольшой шалаш из лапника, ужин, и ночь поглотила Кольшу с Арчи. Ручей шуршал в тихой ночи ветками кустарника, наполняя ночную мглу криками какой-то испуганной птицы и непрерывным рокотом водного потока, шлифующего скальные выходы.
К вечеру следующего дня Кольша с замиранием сердца подходил к своей деревне, вернее, к тому, что от нее осталось. Он помнил, как деревня горела, как рушились вековые срубы изб, изрыгая снопы искр и клубы дыма из своих пылающих недр. Он решил посмотреть, навестить кладбище, а потом идти дальше, туда, куда ушли его земляки, когда в его деревню нагрянули каратели. Именно каратели, по-другому он их теперь не называл. Перед спуском к селению Арчи насторожился и, коротко гавкнув, скрылся впереди. Кольша ускорил шаг, заодно обратив внимание на то, что тропинка, еще недавно еле заметная и заросшая, вдруг обрела нормальные черты. По ней недавно ходили, это уже была нормальная таежная тропка, набитая и ухоженная. Кольша услышал лай собак. Сердце дрогнуло, в деревне кто-то жил. Вот-вот должна показаться околица, Кольша чуть не бежал. Навстречу ему, чуть не столкнувшись, вылетел Арчи. Он прыгал, поскуливая, махал хвостом и вообще, казалось, стал сам продолжением своего хвоста. Пес радовался. Кольша увидел, наконец, деревню. Один рубленный из свежего кругляка дом с пристройками стоял на месте большого когда-то селения, но и это для Кольши было большим счастьем. Он поправил на себе одежду, по-армейски подтянул ремень и спокойно пошел к дому. Его уже приметили и ждали. Арчи своим появлением поднял шум, местные собаки, окружив его кольцом, на своем языке выясняли, кто таков и откуда взялся. Кольша пришел Арчи на помощь, поскольку атмосфера встречи накалялась. Арчи, вероятно, хотел отстоять давно утраченные им права вожака деревенской своры, и, если бы Кольша не запустил в собак куском какой-то деревяхи, дело бы дошло до потасовки.
– Ты чего собак забижаешь? – услышал он чей-то голос и увидел вышедшего с ружьем в руках парня.
Кольша пригляделся: что-то неуловимо знакомое было в чертах его лица. Парень был явно моложе Кольши.
– Здорово, Фролка, – узнав-таки мальчишку, сказал Кольша, протянул ему руку.
Тот отпрянул, поднимая ствол.
– Не Фролка я, брат его младшой, откуда ты нас знаешь?
– А, значит, ты Степка? Ствол-то опусти, не ровен час, стрельнешь своего брата двоюродного. Кольша я, помнишь такого?
– Кольша? Нешто это ты? Так, сказывали, пропал ты совсем…
Из дверей избы тем временем вышел высокий русоволосый парень и, глянув в их сторону, улыбнулся:
– Нешто Кольша объявился, то-то я смотрю и собака твоя, Арчи, кажись?
– Привет, Фрол, хорошая у тебя память, точно, это Арчи. Вот вернулись, родное место посмотреть, могилам поклониться. Примешь на постой?
– Конечно, проходи, Кольша, сейчас обедать будем. Собаку-то приструни, а то наши порвут…