В апреле 1996 года в результате спецоперации «новоявленный» лидер Ичкерии был уничтожен.
Режим действует
В 1992–1993 годах на телевизионных экранах довольно часто мелькали информационные сюжеты из Чечни, немало говорилось о ситуации в республике и на страницах газет и журналов. О чем только не писали журналисты, политологи, экономисты, общественные и политические деятели. Здесь были рассуждения и о взаимоотношениях России и Чечни в новых условиях, и о возможной встрече Б. Ельцина с Д. Дудаевым, и о том, как новый лидер Ичкерии обустраивает социально-экономическую жизнь в республике, и о «трехсотлетней» войне русских с чеченцами. Но об истинном положении дел в Чечне говорилось мало или вообще не говорилось. Складывалось впечатление, что Чечня мало кого интересовала серьезно и основательно. Даже в официальных выступлениях представителей Кремля эта тема затрагивалась как бы вскользь, в контексте общих событий на Северном Кавказе.
Недавно журналист Владимир Гутнов, работавший несколько лет в агентстве РИА «Новости», рассказал мне любопытную историю. В один из дней марта 1994 года ему позвонили из штаба Терского казачьего войска и сказали, что из Грозного с нарочным прибыл пакет документов для РИА «Новости». В то время Гутнов работал над интервью с Д. Дудаевым для одной из ближневосточных стран (заявка поступила по каналам Росинформагентства) и совершенно не сомневался, что это должны быть дополнения или окончательная версия ответов Дудаева на вопросы.
Каково же было удивление журналиста, когда ему вручили не трехстраничное интервью, а огромный пакет документов за подписью атамана Грозненского округа Геннадия Галкина. Среди прочих бумаг Гутнов обнаружил и вырезку из республиканской газеты, в которой прочитал: «За распространение несоответствующей действительности информации о положении русскоязычного населения в Республике Ичкерия собственный корреспондент РИА «Новости» Владимир Гутнов объявляется персоной нон грата».
Впрочем, не решение министерства печати Чечни было главным в пакете. Более двухсот печатных страниц документально подтверждали факты притеснения русскоязычного населения. Среди свидетельств выделялось 26-страничное приложение: «Некоторые факты физического уничтожения и издевательства над русскими в Чечне в 1992–1993 годах». Приведу лишь некоторые из них, происшедшие только за два месяца 1993 года:
14 марта — найден мертвым на берегу реки Сунжа в станице Ермоловка водитель Грозненского нефтяного института Копанин. Ноги его были связаны, горло перерезано проволокой.
17 марта — трое вооруженных чеченцев ворвались в дом Крештопова. Пожилую мать на его глазах пытали раскаленным железом, требуя деньги. Крештопов умер от нервного шока.
19 марта — в дом ветерана войны, участника Парада Победы Павлова, проживавшего по ул. Хасавюртовская, ворвались чеченцы. Павлова и его жену избили, связали, угнали машину.
6 июля — расстрелян из автоматов полковник запаса Воронов, проживавший по ул. Строителей. Он оказал сопротивление грабителям, пытавшимся проникнуть в его гараж.
7 июля — бандиты ворвались в дом Пикаловых по ул. Хрусталева, где проживали мать (1917 года рождения) и дочь (1933 года рождения). Дом ограбили, а обе женщины убиты садистским способом.
25 июля — на глазах супруга и четырехлетней дочери бандитами убита на садовом участке мать троих несовершеннолетних детей Татаринцева.
Наверное, достаточно, чтобы не доводить сотнями (!) подобных фактов читателей до нервного шока.
Владимир рассказывал мне, что тогда он не решился написать серьезный материал на эту тему. Было несколько оперативных информаций, за которые он и был объявлен в Чечне персоной нон грата. Причина такой профессиональной пассивности средств массовой информации — в традиционных заблуждениях. Сработал старый советский механизм ложной солидарности с местной властью.
«Только позднее я понял, — говорил Гутнов, — что существуют по крайней мере две причины, по которым еще в 1994 году я обязан был предать гласности содержание пакета. Если не в центральных СМИ, то уж в региональных точно. Во-первых, следует раз и навсегда отказаться от благостного отождествления власти и народа. Далеко не все, что творят власти от имени народа, соответствует воле народа. Во-вторых, из нашей новейшей истории рано или поздно придется делать выводы. Думается, они будут для нас малоприятными. Самые страшные из них проявились в национализме. Их можно объяснять, но не оправдывать».
Владимир Гутнов — журналист честный и принципиальный. Он сделал, как потом подтвердилось, правильные выводы. К сожалению, многие его коллеги, бывая в Чечне, преследовали зачастую меркантильные интересы.