Четвертая серия.
Около казарм стоят три БТРа и два груженых коробками "Урала". Перед колонной - строй солдат, человек пятнадцать, среди них пятеро связистов под командованием старшины - Тренчик, Зюзик, Сидельников и двое новых - Осипов и Мутаев.
Полковник: - Приказываю совершить марш: Моздок, Малгобек, Карабулак, район боевых действий республики Чечня - Ачхой-Мартановский район. Саперная рота наблюдает налево и вперед, рота связи - со мной на головную броню. По машинам!
Солдаты забираются на БТР.
Полковник, обращаясь к водителю одного из грузовиков: - Что у тебя там?
Водитель: - Гуманитарка.
Полковник: - Дай две коробки сюда.
Он передает коробки солдатам на БТР: - Держите. Это вам от Ельцина.
- Спасибо, товарищ полковник.
Солдаты открывают коробки, там конфеты, лимонад, пряники.
Старшина раздает смертники:
- Зеликман, на это твой. Осипов. Жих. Мутаев. Сидельников, тебе блатной номер - 629600.
Солдаты выдергивают из кителей шнурки, вешают на них смертники.
Тренчик: - А ты откуда?
Осипов: - с Ярославля.
Сидельников: - А в учебке где был?
Осипов: - В Коврове. Как здесь?
Зюзик: - Жопа.
Колонна едет по дороге между холмами. Солдаты едят конфеты, встречный ветер вырывает из их рук фантики. Сидельников вытаскивает из кителя шнурок и вешает на него смертник.
За кадром: Вымощенная камнем дорога, по которой мы едем, построена пленными немцами ещё после второй мировой. Дорога времен войны старой построена для войны новой. Людям нравится убивать друг друга.
Наша колонна - это три бэтэра и два "Урала". Мы везем гуманитарку.
Я сижу на броне, наблюдаю назад и направо. На противоположном борту сидит Зюзик, он наблюдает назад и налево. На корме расположился Осипов. Мы едим конфеты. Ветер подхватывает синие фантики и уносит их назад. Иногда они застревают на решетке радиатора идущего следом за нами "Урала". Его рулевое управление неисправно и он не может вписаться в поворот с первого раза. Тогда я толкаю Котеночкина стволом автомата в спину и говорю: "Товарищ полковник, "Уралы" отстали!"
Урал не вписывается в поворот и начинает "танцевать".
Сидельников: - Товарищ полковник! Уралы отстали.
Солдаты едут молча. Лишь однажды Зюзик толкает Сидельникова автоматом в бок и показывает на выступ скалы. На нем большими буквами написано: "И ВСЯКУ ЖИЗНЬ ВЕНЧАЕТ СМЕРТЬ".
- Философы хреновы, - говорит Сидельников.
Село. Чеченский блок-пост. Колонну останавливает бородатый боевик, подняв руку вверх: "Стой!" улыбается он. Колонна останавливается.
Сидельников: - Это кто, товарищ прапорщик?
Старшина: - А хрен их знает. Может, отряд самообороны. Суки нерусские.
Сидельников: - Мирные?
Старшина: - Днем они все мирные.
Сидельников снимает автомат с предохранителя.
Старшина: - Сиди спокойно. Сейчас в каждом окне ствол.
Бородатый подходит к полковнику
Бородатый: - Кто такие, э? Откуда?
Полковник: - Колонна пятьсот шестого полка. Вы кто?
Бородатый: - Самооборона. Бригадный генерал Мовзоев. Документы покажите.
Полковник: - Телефон есть?
Мовзоев: - В бытовке.
Полковник спрыгивает с брони, вдвоем с бородатым они идут в обложенную мешками с песком бытовку, всю прострелянную. Наводчик КПВТ поворачивает башню им вслед, держит бытовку на прицеле. На площади полно народу, вооруженные мужики, женщины. За столиками сидят торговцы, продают сигареты, пиво, сгущенку.
Водила: - Почем пиво?
Торговец: - Двадцать пять.
Водила: - Товарищ прапорщик? Разрешите? Угощаю.
Старшина: - Давай.
Водила спрыгивает, бежит к столику, покупает две бутылки пива.
Пьют со старшиной.
Водила: - Вы из роты связи, товарищ прапорщик?
Старшина кивает.
Водила, кивая на солдат: - Ваши?
Старшина: - Угу?
Водила: - Че, первый раз в Чечню, пацаны?
Сидельников кивает.
Водила старшине: - А я в четвертый уже. В госпитале был. Ранило меня под Самашками. Вы не были в Самашках, товарищ прапорщик?
Старшина: - Был.
Водила: - Зеленка там вдоль дороги. Ротный приказал прочесать. Я даже не видел ничего, помню только, кто-то крикнул: "Граната!" Три недели мне до дембеля осталось. Девятнадцать дней...
Из бытовки выходят полковник с бородатым.
Полковник (солдатам): - Дай ящик с гранатами.
С брони снимают ящик, бородатый берет его.
Бородатый: - Я тебе машину дам. До окраины села не тронут. Дальше не моя земля.
Машина - милицейская "шестерка", лобового стекла нет, в дверях пулевые пробоины.
Сидельников смотрит на торговцев. Торговцы переговариваются по-чеченски, затем гогочут.
Чех: - Че смотришь, э? Аллаху Акбар!
Колонна едет через село. На заборе зеленой краской надпись: - "Рузкие свиньи" Внизу приписка углем "Хаттаб чмо". Во дворах пацаньё, бородатые с оружием. Пацаны, завидев колонну, вскидывают вверх кулаки, кричат "Аллаху Акбар"! Один большим пальцем руки проводит по горлу.
Колонна едет по серпантинке между гор. Башни бэтэров развернуты в сторону гор, стволы задраны. Сидельников тыкает автоматом Котеночкина в бок:
- Товарищ полковник, "Уралы" отстали!
Котеночкин: - Стой!
Колонна останавливается. Сидельников с Зюзиком хотят спрыгнуть с брони помочиться. Старшина ловит одного за штанину.
Старшина: - Что, парни, ноги жмут? Без команды с брони не слезать. Отливайте сверху.
Солдаты становятся на броню и мочатся на дорогу.
Водила по пояс торчит из люка: - Тут мины кругом. "Лепестки", знаете такие? Противопехотки. Паскудные штуки, не убивают, а так, калечат только. Здравствуй мама, возвратился я не весь, вот нога моя в чулан её повесь...
Между писающими солдатами пролетает трассер, пробивает сидящего у башни Тренчика насквозь и рикошетит от брони в небо. Сидельников оборачивается и смотрит на Тренчика - тот держится за горло, из его рта толчками идет кровь, он давится ею, мычит.
Начинается шквальный огонь. Трассера стучат по броне, добивают раненного, убивают еще двоих, они падают с брони, крики, стоны.
- Чехи, чехи! - орет кто-то.
Наводчик начинает стрелять.