– Хью Гордон доложил.
– Гордон? А ему-то откуда знать?
– Можно предположить, что от самой Рэйчел. Француз, прищурив серые глаза, впился взглядом в лицо Кэт.
– Он ведь встречался с вами? В смысле, Девлин?
Кэт пожала плечами и ускорила шаг.
– Я бы сказала, что он интересовался поисками убийцы Рэйчел.
– И вы помогли ему? – Лео схватил ее за плечо и остановил. – Осторожнее, mon amie[11]. Он может найти то, что вам лучше скрыть.
Кэт резко обернулась и посмотрела на него.
– Я всегда осторожна.
Тонкие губы француза дернулись в кривой натянутой усмешке.
– Только не в отношении собственного сердца. Кэт не шевельнулась.
– Здесь я особенно осторожна.
В этот холодный, туманный январский вечер молодой человек вроде Баярда мог находиться где угодно.
Себастьян в конце концов выследил племянничка в «Кожаной бутыли», трактире близ Ислингтона, известном среди щипачей и разбойников, а также скучающих богатых молодых людей, любивших водить с ними компанию, старательно перенимая воровской жаргон. Они воображали, что в эти несколько пьяных часов их жизнь если и не обретает смысл, то по крайней мере наполняется восторгом и азартом.
Было довольно рано, и в трактире расположилось не так уж много народу. Несколько человек глянули на Себастьяна, но он оделся специально по случаю, взяв в качестве модели щеголеватого молодого человека с большой дороги, который несколько месяцев назад ночью попытался перехватить его карету на Хаунд-слоу-хит.
Баярд пристроился у стойки, слишком громко смеясь и разговаривая с двумя-тремя бандитского вида хамоватыми молодыми людьми.
Заказав стакан дерьмового джина, Себастьян встал рядышком с племянником и ткнул ему в ребра дуло кассиньяровского пистолета. Баярд застыл.
– Верно, – прошептал Себастьян. – Это пистолет, и он выстрелит, если ты сделаешь какую-нибудь глупость. Повторяю – глупость.
Взгляд Баярда бешено заметался из стороны в сторону.
– Нет, не оборачивайся. И перестань дергаться, у тебя такой вид, будто ты наделал в штаны. Мы же не хотим беспокоить твоих друзей, верно? Улыбайся.
Баярд издал смешок, больше похожий на сдавленный истерический всхлип.
– Кто вы? Что вам от меня надо?
– Мы сейчас пойдем, очень медленно, вон к тому столу в дальнем углу. Ты сядешь первым, я устроюсь напротив, и у нас будет маленький приятный разговорчик. – Себастьян взял стакан, не отпуская пистолета. – Давай двигай, Баярд.
Юноша на дрожащих ногах неверным шагом подошел к столу.
– Садись.
Баярд медленно опустился на сиденье. Себастьян взял шаткий стул с прямой спинкой и расположился напротив. В трактире было темно, несколько маленьких окон заросли жирной грязью, сальные свечи чадили и воняли. Тяжелый запах пота, табака и пролитого джина висел в воздухе.
– Теперь, – улыбнулся Себастьян, – постарайся не забывать о том, что тебе прямо в причинное место нацелен пистолет.
Баярд кивнул. Глаза его, когда он получше присмотрелся к Себастьяну, полезли на лоб.
– Господи! Это ты! Почему ты так странно одет? Выглядишь словно деревенщина!
Себастьян улыбнулся.
– Тебе не кажется, что это подходящий вид для человека, которого собираются повесить ни за что?
Себастьян с изумлением смотрел, как страх Баярда исчезает под напором глубокой и мощной ярости.
– Я слышал, что это сделал ты, – прошипел он сквозь зубы, – что это ты ее убил!
– Ты забываешь о пистолете, Баярд, – напомнил Себастьян, когда его племянник начал приподниматься из-за стола.
Баярд снова упал на стул, не сводя взгляда с лица дяди.
– Это ты сделал? Ты? Это ты убил Рэйчел?
– Я собирался тот же вопрос задать тебе.
– Мне? Но я люблю ее! – От Себастьяна не ускользнуло то, что он сказал «люблю», а не «любил». – Кроме того, ведь на ее трупе нашли твой пистолет.
– А ты подкарауливал эту женщину повсюду начиная с Рождества.
Баярд еще сильнее выкатил глаза, но краткая вспышка гнева угасла под волной вернувшегося страха.
– Я подстерегал ее? Ты что говоришь! Я ни разу не тронул ее! Да мне не хватало отваги приблизиться к ней! А единственный раз, когда мы столкнулись лицом к лицу, я так растерялся, что даже рта раскрыть не мог!
– Ты никогда не говорил с ней?
– Нет! Никогда!
Себастьян откинулся на спинку стула.
– Когда ты последний раз ее видел?
Баярд прикусил нижнюю губу, пожевал.
– Вечером в понедельник, наверное. Я был на ее спектакле. Но клянусь, это все!
– Ты уверен?
– Да, конечно.
Себастьян смотрел через стол на своего племянника. Ребенком Баярд был не просто испорченным и жестоким, но опасно, почти патологически лживым. Интересно, многое ли в нем изменилось, если изменилось вообще?