– Удивительное поведение для такой женщины, правда?
– Вы хотите сказать, для успешной актрисы? – Старый священник пожал плечами. – Рэйчел была необычным человеком. Большинство людей, когда судьба помогает им выбраться из тяжелого положения, часто забывают о том, чем они были.
– Но она не была подкидышем.
– Нет. Но знала, каково быть одиноким ребенком, без друзей в этом мире. – Священник помолчал. Лицо его выражало тревогу. – Иногда я думаю…
– О чем?
В конце двора мрачно и печально зазвенел колокол часовни. Старик, прищурившись, посмотрел на небольшой шпиль.
– Последний месяц или около того Рэйчел как-то изменилась. Она была погружена в какие-то мысли. Будто бы боялась чего-то. Но я ничего ей по этому поводу не говорил. Эти последние дни, после всего, что случилось… Все думаю, что совершил ошибку. Наверное, я должен был ей чем-то помочь. Если бы я только спросил ее!
– А вы не предполагаете, чего она могла бояться? Старик удивленно огляделся по сторонам.
– Нет. Понятия не имею.
– А о ее намерениях вы ничего не знали?
Он задумался, затем покачал головой.
– Нет. Но вряд ли она собиралась вернуться в Ворчестершир.
Нет, подумал Себастьян, в Ворчестершир она не вернулась бы.
– А в ее жизни не было какого-нибудь мужчины, внушавшего ей страх, как вы думаете?
Почти все пары уже зашли в часовню. Только трое-четверо зазевавшихся ребятишек еще оставались снаружи, подгоняемые матроной Снайдер, которая смерила мужчин неприязненным взглядом.
Преподобный Финли направился к дверям часовни.
– Мы, конечно же, никогда не говорили с ней на эту тему, но я думаю, что да, был. Рэйчел кого-то любила, хотя я не сказал бы, что она боялась этого человека. Она выглядела как женщина, счастливая в любви. – Печальная, почти тоскливая улыбка коснулась губ старика. – Вы думаете, что я слишком стар, чтобы понять это, но ведь мы все когда-то были молоды.
Себастьян шел по холодным улицам Ламбета под порывами ветра к берегу Темзы, где нанял лодочку, чтобы переплыть через реку прямо к Тауэр-хилл. Оттуда до приемной Пола Гибсона было рукой подать.
Его друг сидел в скрипучем кожаном кресле у огня в гостиной, закутавшись в поношенный плед и глядя на пылающие угли.
– Нога болит, да? – сказал Себастьян, устраиваясь напротив.
– Да, ноет немного, – поднял взгляд Гибсон.
В глазах его играло нечестивое опиумное пламя. Многие раненые привозили с войны эту пагубную привычку. Ирландец обычно контролировал свое пристрастие к опиуму, но порой воспоминания о войне становились невыносимы, а остатки шрапнели, засевшей в ноге, начинали выходить, вызывая кровотечение, и тогда он на несколько дней погружался в наркотический туман. – Но ты не бойся, вскрытие я закончил.
– И?
Гибсон покачал головой.
– Боюсь, больше ничего. Если бы ее сразу ко мне принесли, то я мог бы найти какую-нибудь улику. Но сейчас…
Себастьян кивнул, скрывая разочарование. Он знал, что рискует.
– Сможешь связаться с Джеком-Прыгуном для меня?
– С Кокрейном-то? – Гибсон издал короткий смешок. – Еще один труп украсть хочешь, да?
Себастьян ухмыльнулся и покачал головой.
– Нет, на сей раз хочу получить кое-какую информацию. Может, эти расхитители могил слышали о ком-то, кто испытывает особый интерес к женским трупам.
Пол Гибсон задумчиво кивнул.
– Хочешь вычислить его с этой стороны?
– Стоит попытаться, – сказал Себастьян, вставая. Он на мгновение сжал плечо друга, прежде чем направиться к двери. – Зайду через пару дней. Проведаю тебя.
И уже взялся за дверную ручку, когда Гибсон остановил его.
– Знаешь, мое обследование все-таки прояснило один момент. Может, это важно для твоего расследования, а может, нет.
Себастьян резко обернулся.
– Что это?
– Рэйчел Йорк находилась, как говорят дамы, в интересном положении.
У Себастьяна внезапно свело желудок. Он вспомнил рассказ преподобного Финли о том, как девушка каждый понедельник приходила в приют посидеть с младенцами, пела им песни, спасая от недостатка любви. Знала ли она о ребенке? А если знала, то о чем думала в последние мгновения жизни, когда кинжал убийцы полосовал ей горло, снова и снова?
– И каков был срок? – странно хриплым голосом спросил Себастьян.
– Почти три месяца, сказал бы я. Достаточно, чтобы она поняла, что беременна.
ГЛАВА 36
Себастьян сидел с кружкой эля в общем зале «Розы и короны», когда с улицы влетел Том, впуская за собой ледяной ветер с привкусом угольной копоти.
– Я ее нашел, – крикнул он высоким, звенящим от возбуждения голосом. – Нашел я вашу Мэри Грант! И наверняка краденое у своей бывшей хозяйки она хорошо продала, потому как живет дай боже каждому – на Блумсбери, не больше и не меньше!