Джеймисон почувствовал, что проголодался. Да ведь уже семь часов! И впрямь пора ужинать.
Воздух на улице был тяжелым и влажным, прямо как в тропиках. Сжимая видавший виды зонтик, Майк направился в центр города. Дождь хлестал изменчивыми косыми струями, и уже через несколько кварталов он вымок до нитки. Остановив свой выбор на мексиканском ресторанчике, Джеймисон зашел внутрь. Сделал заказ и уселся за невысокий столик.
За соседним столиком молодая мать маялась с капризным чадом.
— Будь умницей, — упрашивала женщина. — Съешь кусочек! В прошлый раз тебе понравилось.
Ребенок высунул язык и самозабвенно пытался дотянуться им до кончика носа.
— Сто девять! — выкрикнул кассир.
Джеймисон сверился с бланком заказа. Точно, еда готова.
Ел Майк быстро: отчасти потому, что был очень голоден, отчасти потому, что хотел побыстрее вернуться в гостиницу. Женщина за соседним столиком напомнила ему о Келли и о том кошмаре, через который ей вместе с дочерью пришлось пройти. Кажется, Келли живет где-то поблизости. Можно было бы встретиться с ней, но даже на это нет времени. Джеймисону хотелось снова ее увидеть. В последний раз он видел ее в зале суда. Она давала показания, и звали ее тогда Лора Сетон. Лора Сетон — любовница Стивена Гейджа.
Кстати, именно Келли предположила, что в убийстве замешан Лестер Крейн. Как же она была права! Пока решили не разглашать результаты анализа ДНК. Еще не хватаю, чтобы об этом узнал сам Крейн. Куда лучше, если убийца будет чувствовать себя в безопасности и допустит, промах.
Несомненно, Крейн — первый преступник. Так кто же второй?
Майк закончил трапезу и направился обратно в отель. Келли что-то рассказывала о семье Гейджа. Мать — нервная толстуха, замотанная, издерганная сыновьями и житейскими проблемами. Звали ее, кажется, Бренда. Точно, Бренда. А фамилия? Как-то на «X».
Холидей, Халлибертон, Халловелл…
Все не то.
Зайдя в номер, Джеймисон первым делом проверил голосовую почту. Никто не звонил.
Как же ее звали? Холлуорти? Да! Холлуорти! Бренда Холлуорти! Она взяла фамилию второго мужа. Кто знает, может, она давно переехала или снова вышла замуж и сменила фамилию. Все же попробовать стоило.
В Нэшвилле Бренда Холлуорти не значилась. Зато обнаружилась некая Б. X. Майк немедленно набрал номер.
— Грядет пришествие Господа нашего Иисуса Христа! Следуйте за Спасителем! — Голос женский, с отчетливым южным акцентом. — Я не могу подойти к телефону. Оставьте сообщение, и я обязательно перезвоню вам.
Джеймисон никогда не слышал Бренду, и голос ничего ему не говорил. К тому же Бренда не принадлежала к стану религиозных фанатиков. Впрочем, то было давно — до того, как ее сына судили за убийства. До того, как его приговорили к смертной казни. Возможно, как и многие другие, страдающая мать искала успокоение в религии.
Майк повесил трубку. Оставлять сообщение не было смысла. Лучше перезвонить чуть позже.
Он взял мобильник и, не глядя, набрал номер.
— Алло? — Неуверенный женский голос.
— Мелани, привет! Это Майк. Как ты себя чувствуешь?
— Нормально. — Она вздохнула с облегчением, узнав, кто звонит. — В смысле, уже лучше. Иду на поправку.
— Я приеду завтра в районе десяти.
— Можно попозже? У меня кое-какие дела…
— Конечно, можно. Во сколько тебе удобно?
— Давай в одиннадцать.
— Идет.
— Майк, извини, я с тобой попрощаюсь. В дверь звонят.
— Ладно, тогда до завтра.
Джеймисон повесил трубку. Что-то не так. Мелани странно себя ведет. Да еще звонок в дверь… А что, если пришел убийца? Что, если Мелани знает убийцу — и впустит его? Когда она давала показания, то была убеждена, что никогда раньше не встречала этого человека. Вдруг она ошибалась? Что, если это он звонит в дверь? Через пять минут Майк перезвонил:
— Извините за беспокойство, не могли бы вы уточнить ваш адрес?
— Конечно.
Мелани спокойно продиктовала адрес, хотя в ее голосе проскользнуло тщательно скрываемое удивление.
— У вас все в порядке?
— Да, все отлично. — На этот раз удивление звучало намного отчетливее.
Джеймисон еще раз извинился и повесил трубку. Мелани не выходила у него из головы. Что-то притягивало Майка к этой женщине. Время, проведенное в больнице, странно их сблизило. Мелани была частью его прошлого. Частью того времени, когда судили Стивена Гейджа. В присутствии этой женщины словно оживали тени былых чувств и желаний.
За окном все еще лил дождь. Подсвеченные фонарями струи выстукивали убаюкивающий ритм по крышам и карнизам. Еще раз позвонить Бренде Холлуорти, а потом — в душ!