— Задушил? — переспросил Фаррелл. — И чем же ты задушил Диану Мейси?
— Чем-то типа эластичной повязки.
— Очень интересно, — усмехнулся полицейский.
— Я задушил ее черными колготками! — внезапно воскликнул преступник.
Джеймисон недоверчиво покачал головой.
— Об этом писали все газеты, — шепнул он Ламберту. — Крейн прочел статью об убийстве.
— Какого размера были колготки? — спросил Фаррелл.
— Понятия не имею.
— Какой фирмы?
— Откуда мне знать, я же не носить их собирался.
— Где ты их купил?
— Не помню, они у меня довольно давно валялись.
— Давно? Несколько недель? Месяцев? Лет?
— Да.
— Так сколько?
— Не помню.
Джеймисон недовольно скривился:
— Он не сознается, потому что знает только то, что выведали газетчики. Черные колготки… А размер, марка? Об этом репортеры не говорили, вот Крейн и молчит.
— Может, и впрямь забыл? — предположил Ламберт.
— Нет, это на него не похоже.
— Зачем ему лгать? Зачем брать на себя чужое преступление?
— Крейну жаль, что Мейси убил не он, — пояснил Майк.
— Скорее всего так.
Такое впечатление, что убийца слышал их разговор. До сих пор Лестер сидел, вперив взгляд в пол, теперь он поднял глаза и посмотрел сквозь зеркало — прямо на полицейских.
— Я порезал ей руки, — тихо, но совершенно отчетливо сказал он.
Джеймисон замер. Впервые с начала допроса Крейн заговорил о деталях, которые держались в тайне. Держались в тайне именно для того, чтобы отличить истинные показания от ложных.
— Порезал руки? Как именно? — уточнил Фаррелл.
— Я взял нож и разрезал обе руки вдоль, начиная с ладоней.
Ламберт схватил Майка за плечо.
— Господи, Келли Тэйер была права. Мейси убил Лестер Крейн!
Джеймисон промолчал. Что он мог сказать? Все его логические построения обрушились в одночасье.
— Я разрезал обе руки от ладоней, — повторил преступник.
Мог ли кто-нибудь рассказать об этом Крейну? Вряд ли. Но как же он узнал? Как? Такие подробности известны лишь самому убийце. Впервые за все расследование Майка терзали сомнения. Неужели гордыня ослепила его? Неужели высокомерие заслонило правду?
— Чем ты порезал ей руки? — спросил Фаррелл. Крейн усмехнулся. Похоже, переполох в участке доставлял ему истинное наслаждение.
— Что вам еще от меня надо? Я и так сказал достаточно. Вы же полицейские, так делайте свою работу, зачем мне вам помогать?
Фаррелл сел в кресло напротив Лестера.
— Ты посылал Диане какое-нибудь предупреждение? Она понимала, что находится в опасности?
— Он говорит о записке, — прошептал Джеймисон.
— Вы что, не поняли? — рассмеялся Крейн. — Я все сказал, больше вы от меня признаний не дождетесь. Не верите, что я убил Мейси? Так отпустите меня!
— А та девочка — Анна Тэйер? Почему ты ее не убил? Лестер только сверкнул глазами.
— Давай вернемся к Пози Киш, девушке из колледжа.
— А хрен я вам что-нибудь скажу.
Фаррелл демонстративно потянулся:
— Ничего, подождем. Уверяю тебя, до утра я совершенно свободен. К тому же заплатят за сверхурочные.
Крейн нахмурился и отвернулся к стене. Воцарилась гнетущая тишина.
— Кажется, на сегодня все, — резюмировал Ламберт двумя минутами позже. — Майк, а ты что скажешь?
— Не знаю… — Джеймисон задумчиво поскреб подбородок. — По-моему, Мейси он все же не убивал.
— Но он ведь знал о порезах, — возразил Ламберт.
— Тело долго пролежало на месте преступления.
— Не очень. Вряд ли Крейн успел бы доехать до острова.
Майк понимающе кивнул:
— Может быть, Лестер и не видел трупа. Может, он просто догадался. Гейдж всегда резал руки своим жертвам.
— То есть, — подсказал Ламберт, — ты считаешь, что убийц двое, и оба одержимы Стивеном Гейджем, причем один совершает преступление, а второй зачем-то берет вину на себя?
Джеймисон засомневался. Неужели его инстинкты притупились? Неужели он потерял нюх?
Словно почувствовав неуверенность коллеги, Ламберт продолжал:
— Мы связали Крейна с убийством Киш. Мы знаем, что все эти годы он не сидел без дела. Да, ты говорил о почерке Лестера, но прошло так много времени… Может быть, Крейн — исключение из правил? У многих правил есть исключения.
— Возможно, ты прав, — через силу признал Майк.
— Это-то я и хотел услышать. — Ламберт похлопал Джеймисона по плечу.
Среда, 17 мая
Келли проснулась от странного чувства: что-то не так. Она побежала в комнату Анны, но девочка спокойно спала, подложив ладошку под щеку.