— За что? — спросила она.
— За то, что дала нам шанс, — мягко пояснил он. — За то, что спасла моего сына от судьбы худшей, чем смерть. Я всегда буду в долгу перед тобой.
— Ты мне ничего не должен, — настаивала Гермиона. Она отстранилась от Драко и повернулась к камину. Она не хотела, чтобы он думал, что чем-то ей обязан, потому что от этого она чувствовала себя дешевой шлюхой. Она позволила Скорпиусу скрепить с ней связь не потому, что хотела спасти ему жизнь. У нее были на то свои причины. Кроме того, она знала, что Малфои говорили правду. Она чувствовала это в своем сознании и в душе.
— Гермиона, — начал Драко.
— Нет, — скомандовала она, повернувшись к нему. — Тут нечего обсуждать. Ты мне ничего не должен. Я согласилась на эту связь не ради спасения твоей жизни или жизни твоего сына. Я сделала это только потому, что чувствовала, что поступаю правильно. Пожалуйста, не опошляй.
— Я и не хотел, — возразил Драко. Он пересек комнату и привлек Гермиону к себе. — Я только пытался сказать, что никогда не смогу выразить, как много это для меня значит. У меня нет большого таланта произносить красивые речи и проявлять свои чувства. Но я могу показать, как это важно для меня.
Гермиона не стала сопротивляться, когда он наклонился и прильнул к ее губам, которые были краснее самой красной розы. Она ощущала его аромат, разлившийся в воздухе, пряный и пьянящий. Сердце ее подпрыгнуло в груди, когда она почувствовала притяжение, возникшее между ними в этот момент. Руки Драко скользнули по ее спине, и Гермиона подавила вздох, ощутив покалывание там, где только что были его руки. Он воспользовался тем, что ее губы приоткрылись, и протолкнулся языком в ее рот — глубоко и сильно, въедаясь в нее.
И она бы позволила ему все, если бы не Скорпиус. Он кашлянул, привлекая к себе внимание.
— Не хочу рушить ваше веселье, отец, но не считаешь ли ты, что сейчас самое время для подарков? — невинно спросил он.
Гермиона покраснела и высвободилась из рук Драко. Она не могла поверить, что позволила себе такое поведение. В вейлах определенно было что-то, от чего она теряла чувство всякого приличия. Она не была простушкой или публичной девкой. Это Малфои делают ее такой. Она взглянула на Скорпиуса и заметила озорной огонек в его глазах. Ему определенно нравилось быть свидетелем разыгравшейся сцены. И не было похоже, что он передумал пытаться их разлучить.
Придурок.
Гермиона снова переключила свое внимание на рождественскую елку и только сейчас заметила под ней подарки — некоторые были от ее семьи, а остальные от Драко и Скорпиуса. Она почувствовала себя виноватой за то, что ничего им не купила. У нее просто не было времени и возможности ходить по магазинам. Ей удалось только купить подарки своим детям и племянникам.
Гермиона позволила Драко приобнять ее за талию и подвести к дивану. Она села рядом с ним и посмотрела на Скорпиуса, нагнувшегося к елке за подарком. Он взял один и передал его Драко.
— Нам бы хотелось, чтобы этот подарок ты открыла первым, — сказал тот, протягивая ей длинную узкую коробку.
Гермиона лукаво взглянула на них: подарок был завернут в блестящую красную бумагу с золотистым бантом, что, конечно, не могло ускользнуть от ее внимания. Аккуратно сняв обертку, она поддела пальцем крышку коробки, и внутри нее шевельнулось беспокойство. Она надеялась, что там не ожерелье. Было слишком рано для таких подарков. Но все ее опасения оказались напрасными, когда внутри коробки на зеленом бархате она обнаружила свою палочку. Гермиона взяла ее в руку и почувствовала, как волшебные искры обволакивают каждый ее палец. Слезы навернулись на ее глаза, и она подняла взгляд на Малфоев.
— Мы подумали, что пора тебе ее вернуть, — объяснил Скорпиус, присев с другой стороны от Гермионы. — Только… — он замолчал и сглотнул, покосившись на палочку в ее руке. — Не наказывай меня слишком строго за то, что я такой безбашенный, ладно?
Она всхлипнула и вытерла слезу.
— Спасибо, — голос дрожал от переполнявших ее эмоций. — И я не стану делать каких-либо обещаний, — она рассмеялась при виде того, как беспокойство тронуло его прекрасные черты. Ей показалось, или Драко что-то сказал?
Гермиона повернулась к нему и вопросительно подняла брови, но он лишь одарил ее невинным взглядом, сделав вид, что ничего не говорил.
— А этот, — сказал он, уклоняясь от допроса, — от меня, держи.
Он протянул ей небольшую коробку, с удивительным искусством упакованную в серебряную бумагу с зелеными дугами. Гермиона задалась вопросом, кто бы мог запаковать подарки. Ей с трудом верилось, что это сделал Драко. И Скорпиус навряд ли — он неважно чувствовал себя на прошлой неделе. Скорее всего, это была Динь — единственный домовой эльф, которого она видела в этом доме.
Она осторожно открыла подарок и ахнула, увидев его содержимое. Это был красивый набор заколок в виде миниатюрных львов, сделанных из чего-то, похожего на алмазы, и с глазами из изумрудов.
— Они… — она замолчала и судорожно перевела дыхание, сглатывая комок в горле. — Они прекрасны и, должно быть, стоят целое состояние.
Она подняла взгляд на Драко.
— Они стоят каждого потраченного кната, уверяю тебя. Я купил их после того, как впервые увидел тебя во сне, — пояснил он. — Они хранятся в моем сейфе с 1993. Когда нам исполнилось по восемнадцать, я собирался подарить их тебе, но отец помешал мне это сделать. А потом ты вышла замуж за Уизли, и я решил, что было бы неправильно дарить их тебе. Я хранил их, потому что… потому что они твои, пусть ты никогда и не держала их в руках.
Гермиона почувствовала, что в горле снова набухает комок; глаза наполнились слезами. Драко казался таким грустным, когда рассказывал историю этих заколок. А ведь так и есть. Эта история действительно была очень грустной. Невозможно было представить, что он чувствовал на протяжении многих лет. Гермиона не была вейлой, поэтому не могла в полной мере понять, как он страдал.
Она протянула руку и утешила его, показывая, что она рядом и позаботится о нем. Драко сжал ее ладонь и улыбнулся. Скорпиус снова прервал их, напоминая, что он все еще в комнате.
— Вы двое скучные до отвращения, — сказал он, вставая и снова направляясь к елке. — Я не собираюсь больше терпеть эти сопли. Сегодня Рождество, а это значит, что все должны быть веселыми и счастливыми. А вы нагнали на меня тоску.
Гермиона знала, что в Скорпиусе говорила обида, об этом свидетельствовали его голос и эмоции, которые она чувствовала через их связь. Было так легко забыть, что он еще ребенок. Это объясняло, почему он так радовался Рождеству.
— Ты прав, Скорпиус, — согласился Драко, наклонившись за одним из подарков. — Прости за то, что нагнал тоску. Я не хочу портить вам праздник. Что ж, давайте приступим к делу. Не знаю, как вам, а лично мне интересно, что Динь приготовила нам на завтрак.
Гермиона подошла к елке и взглянула на подарки с ее именем. Первый, что попался ей на глаза, был от Молли — она опять связала Гермионе один из своих фирменных рождественских свитеров. Гермиона была удивлена. Она думала, что миссис Уизли отвернется от нее после того, как узнает, что Малфой аннулировал ее брак с Роном. Изображение на свитере явно говорило об ее отношении к этой ситуации. На нем был вышит лев, под лапами которого находились две змеи. Гермиона чуть не рассмеялась в голос. Поспешно сложив свитер в коробку, она взялась за следующий подарок.
Он был от Гарри. Гермиона улыбнулась, обнаружив под золотистой оберткой книгу «Самооборона для современной ведьмы». Открыв обложку, она увидела корявый почерк Гарри.
«Гермиона,
Я хочу, чтобы ты знала: мы с Роном пытаемся сделать все, чтобы вытащить тебя оттуда. Боюсь, мне придется быть прямолинейным. Я исследовал все возможные варианты и проштудировал все кодексы, которые только смог найти. Нет ни одной ниточки, за которую можно было бы зацепиться. Я разговаривал с министром и чуть не набросился на него с кулаками, когда он сказал, что ничего нельзя сделать. Гермиона, я чувствую, что подвел тебя, потому что ни чем не смог тебе помочь. Рон был вне себя. Я надеюсь, что этот подарок поднимет тебе настроение, и знай, я всегда буду с тобой, даже если тебе навсегда придется остаться с этими чистокровными мерзавцами. Прочитай эту книгу, Гермиона. Если Малфои позволят себе лишнего, не бойся защитить себя. Единственное, что помешало мне ворваться в мэнор и вызволить тебя оттуда, — это закон, позволяющий им убить меня. Все, что связанно с вейлами, слишком переоценено.