В этой своеобразной футбольной Мекке, где проводились международные семинары и симпозиумы, после падения «железного занавеса» совершенствовались и многие наши специалисты. Поскольку там регулярно тренировались 1-я и 2-я сборные Италии, мне довелось часто общаться с их врачами. И многое почерпнуть. Особенно полезной оказалось наблюдение за работой массажиста национальной команды. Уникальный специалист! Вот он, кстати, имел среднее медицинское образование. Но феномен есть феномен. Прекрасно владел физиотерапевтическими методами лечения, управлялся с рентгеновской техникой.
Здесь, вероятно, к месту заметить вот о каком нашем упущении. Для работы с физиотерапевтическим оборудованием нужно иметь допуск. Потому как, если, не дай бог, что случится, врач, не имеющий такого документа, пойдет под суд. А за рубежом специалисты данного профиля носили в кармашке соответствующий диплом. Поэтому проблем, подобно нашим, у них не возникало. У нас же, если не ошибаюсь, долго никто допуска не имел, в том числе я. Соответствующий сертификат мне выдали потом, после окончания курсов физиотерапевтов.
Зачем же удивляться тому, что уровень медобслуживания в зарубежных командах – тем более в сборных – долго оставался намного выше, чем у нас! Грустно вспоминать, сколько лет я работал с фельдшерским чемоданчиком – с тем, что медсестры ходили по вызову на дом.
Знаете, что помещалось в этом «чуде» из дерматина? Пузырьки с йодом и зеленкой, бинты отечественные, пластырь и мазь. Особых мазей назвать не могу. В основном упомянутые апизатрон, «бон-бенге», из лечебных – мазь Вишневского, ихтиоловая мазь… А еще до сих пор популярный у нашего брата хлорэтил для быстрой анестезии при болевом синдроме. Чтобы было понятнее, напомню много раз виденную всеми картину: врач команды выбегает на поле к лежащему на газоне игроку и брызгает тому на травмированное место неким препаратом… Добавьте к перечисленному кое-что из аппаратуры низкого качества. Вот и все мое оснащение!
Кстати, в 1-м же матче в Мексике, где наши ребята играли с хозяевами чемпионата, случился момент, когда эти сложенные в моем дерматиновом чемоданчике «богатства» увидел весь стадион.
МЕКСИКА – СССР – 0:0. 31 мая 1970 г. Матч группового турнира IX чемпионата мира.
Мехико. Стадион «Ацтека». 108 000 зрителей.
Судья – К. Ченчер (ФРГ).
СССР: Кавазашвили, Логофет, Шестернев (к), Капличный, Ловчев, Серебряников (Пузач, 46), Асатиани, Мунтян, Нодия (Хмельницкий, 68), Бышовец, Еврюжихин.
– Расскажите, пожалуйста, об этом, видимо, цирковом номере!
– В одном из игровых моментов при столкновении с соперником центральный защитник Виктор Капличный рассек лоб. В месте рассечения, где очень много сосудов, началось обильное кровотечение. А судья, простите, такая скотина попалась – не останавливает игру, и все! Потом все же соизволил – засвистел.
Выскочил я на поле. И, увидев вблизи все залитое кровью лицо Виктора, от волнения даже немного стушевался. Тем не менее то, что нужно, сделал: кровь вытер, тампоны положил и затянул бинтом. При этом, понятное дело, несколько завозился. Тем более что судья мне под руку все на часы показывал – мол, давай, закругляйся, занимайся этим за бровкой. А я по-русски объяснял: «Подождите, сейчас завяжу». Но судья – ноль внимания. Только вдруг взял чемоданчик и потащил его к бровке. А тот на ходу возьми и раскройся. Так все содержимое на газон и высыпалось. Более ста тысяч зрителей наблюдали эту картину…
– Ладно, «чудо» медицины, а что с Капличным?
– Виктор мужественно доиграл. Однако травма оказалась такой, что требовалось срочно накладывать швы. Но я не «шил». У меня даже материала не было с собой. Все, что смог сделать, – после матча отвел его в медпункт стадиона. И там сделали все, как нужно…
– Из рассказанного следует: в отличие от зарубежных коллег, вам на чемпионате мира в Мексике пришлось выступать в роли «единого в трех лицах» врача?
– Фактически так. Приходилось быть сразу и «интернистом» и травматологом. А между тем знания мои, конечно, ограничивались оказанием помощи, позволяющей лишь в какой-то степени справиться с чем-то не очень сложным. Так что, слава Богу, в Мексике серьезных травм у игроков – типа повреждения менисков или связок – не было. Сегодня, огладываясь в те дни, я больше чем уверен – наверняка «поплыл бы».
– Вот вы упомянули такой фактор, как высокогорная акклиматизация. И с этим пришлось столкнуться?
– Вот уж как раз это я хорошо знал. Работая с конькобежцами, неоднократно выезжал на высокогорный каток в Медео. Тогда работал в Алма-Ате, тогдашней столице Казахстана, профессор Александр Давидович Бернштейн, углубленно занимавшийся вопросами адаптации и акклиматизации. Именно его рекомендациями мы пользовались, когда приезжали в Медео. Напомню, его расположение – 1600 м над уровнем моря.