Почему-то именно Марка, а не китайца.
Поскольку дракон Судьбы вспоминался далеко не каждый день, да еще вот так, зримо, Марк предположил, что это его проделки.
А, раз так - то все получится, и беспокоиться не о чем. И офицер возьмет свои деньги, и китайца отпустит. А нет - значит, все глюки, игра воображения, и не стоит волноваться, как говорил господин Рудштарт.
Поскольку Марк до сих пор не слишком уверенно ездил на лошади, он велел скакать к лекарю своему работнику, набросав записку: "Сильнейшее снотворное для взрослого мужчины ниже среднего роста, изможденного, срочно".
И вытащил золотой для офицера. Минуты потянулись томительно, отвлекали и шум на кухне, и голоса посетителей... Марк думал, как дать китайцу снотворное. Именно ему. Булочкой? После обеда как-то не слишком. Как же? Смотря, что передаст лекарь.
Простучали копыта, и ворвался работник с пакетиком.
Надпись на пакетике гласила "Три дозы".
Внутри было еще три аккуратно свернутых кусочка пергамента. В каждом - порошок. Марк взял три кружки, кувшин вина, и неспешно кинулся к конвою.
Заключенные уже поднимались.
- Господин офицер! Дозвольте дать этим людям вина!
- Ты что? Сдурел???
- Господин офицер! Ну, сжальтесь! - кричал Марк. - Хоть по глоточку!
- Только быстро!
Марк плеснул вина в первую кружку, и сунул кому-то. Тот быстро выпил. Марк налил во вторую, и дал еще кому-то. К кружке потянулись десятки рук. Третью он собирался вручить китайцу, но это было проблематично, ибо тот не среагировал, в отличие от остальных. Но Марк был непреклонен.
- Эй, толкните того соню, а то никому не достанется!
Китаец словно чувствовал подвох, и не хотел брать отравленное вино. Да что за черти что?
- Ну, твоя очередь! - зло крикнул Марк через плечо невидимому чудовищу. Если это и впрямь его затея - пусть расхлебывает. Сам Марк сделал все, что в его силах.
Пока заключенные удивленно заглядывали ему за спину, китаец неспешно взял кружку, и выпил. Вернул Марку.
А дальше все пошло как по маслу. Марк еще несколько минут поил заключенных, потом офицер дал команду подниматься.
- Я отравил его, - тихонько сказал Марк, передавая офицеру золотой и один пакетик. - Он скоро упадет. Бросьте его там, я заберу. Отравил вот этим, держи, вдруг и тебе пригодится.
- Зачем он тебе?
- Я - хозяин ресторана. А они умеют готовить удивительные кушанья. Давно мечтаю заполучить хоть одного, но где ж их найдешь?
- Да, далеко придется бежать, - улыбнулся наконец офицер, и решился. - Ладно. Приезжай, забирай своего узкоглазого. На обратном пути проверю. Если он у тебя будет - то добро. А если он от тебя сбежит - займешь его место.
И конвой двинулся дальше.
В трактире его ждал лично господин лекарь.
- Что за спешка, Марк? Вы есть человек, не склонный к необдуманным поступкам. Зачем вам сильное снотворное среди бела дня?
- Лучше расскажите эффект его действия.
- Оно блокирует гликолиз в нейронах, вызывая прекращение центральной нервной деятельности...
Марк от удивления сел на лавку. Вот уж чего он не ожидал от местного лекаря, так это познаний в биохимии на уровне современного ему института. Даже круче. Нет, конечно, в образованности господина Рудштарда сомневаться не приходилось, но чтобы так? Сразу вспомнилось объяснение Учителя о самообмане его разума, воспринимающего чужую речь как привычную и известную.
- А попроще?
- Простите, Марк, это древняя латынь, это я по привычке. В переводе это будет так: замедление течения мыслей через тело человека от желудка до самых подмышек.
- Понятно. А это смертельно?
- Конечно. Поэтому я тут. Раз вам надо было срочно, то я взял самое надежное средство. А где этот усыпленный? Если надо, то мы его быстренько спасем.
- Сейчас привезу, - вздохнул Марк, немного волнуясь на тему того, как употребит офицер мощное средство, зачем-то ему переданное.
И отправился за добычей на телеге, раздумывая, сколько в этом поступке от воображаемого дракона Судьбы, а сколько от собственной судьбы и от покупки его Учителем из рудника.
Глядя, как лекарь суетится над клиентом, Марк мимолетом посетовал на отсутствие в этом мире шприцов, глядя на старания влить китайцу антидот.
- Под язык налейте и оставьте, - автоматически сказал Марк.
- Что? - обернулся господин Рудштард.
- Я говорю, просто в рот налейте, и оставьте. Оно впитается само, а через некоторое время...
- Я понял, почему именно под язык?
- Кровь из-под языка минует печень, - повторил Марк всплывшее в памяти объяснение. - И лекарство не распадается.
Лекарь реагировал мгновенно. Тут же достал какой-то пузырек, залез толстыми пальцами китайцу в рот, и капнул туда из пузырька. Явно попав под язык. После чего спящего уложили, а лекарь насел на Марка. Тот честно пытался вспомнить отрывочные знания по физиологии человека, но разговор быстро уперся в терминологический барьер. Как бы там ни действовал этот самообман разума, но лекарь Марка не понимал, не смотря на всю магию и собственные знания.
А там и китаец очнулся.
- Сколько я вам должен, господин Рудштарт?
- Должны, Марк. Очень должны. Не есть подсчитывайт ваши монеты, монет у меня больше, чем у вас. А вот про кровоток вы мне расскажете. Поэтому, милый вы наш кормилец, жду я вас не позже, чем через час у себя дома. Где и будете вы сдавать мне экзамен, а я буду вас потрошить. Вы мне расскажете все-все-все, что знаете, что не знаете, и даже что не помните. И я мысли не держу, что вы откажетесь.
Звали китайца, как это ни странно, просто Ли. Хотя, возможно, разум ожидал услышать что-то подобное, поэтому и услышал. Марк не стал ломать голову над тонкостями магического перевода, тем более, что китайский (или как он назывался в местном аналоге) он не понимал, а сам Ли крайне плохо говорил на местном наречии, которое Марк воспринимал как русский.
- Не бей меня! - это было первое, что сказал Ли, придя в сознание. Это он сказал очень внятно.
После чего пришлось всем рестораном убеждать его, что он уже без кандалов, не умер, и вообще, слабость в теле скоро пройдет.
Ли был очень умным человеком. Он прикрыл свои узкие глазки, помолчал, и сказал, что он не сможет выполнить то, ради чего господин его освободил. Марк изумленно спросил:
- А для чего я тебя освободил? - но тут же предвосхитил ответ. Действительно, для чего богатый местный господин может освободить заключенного, да еще так, чтобы все подумали, что он умер?
Ли еще там, в конвое, заподозрил неладное. И когда убедился, что отрава предназначается именно ему, а не кому-то другому - все-таки решился.
Пусть он умрет, все равно не долго осталось, а умирать на руднике будет ничуть не лучше. А так - рррраз! - и готово.
Он только не понимал, зачем это нужно. Но он вообще мало понимал в этом жестоком государстве. А если его только усыпили, то значит, что надо убить какого-то высокопоставленного человека. Больше такой человек ни зачем не нужен. Но он, Ли, не годится на такой ответственный поступок. Он все испортит, ибо он не убийца, и его опять схватят. А он не сможет выдержать пыток, сдаст богатого господина, и все испортит. Лучше даже не пытаться.
Все слушали невнятную помесь китайского и местного, и, похоже, еле сдерживались, чтобы не засмеяться.
А Марк смотрел совсем на другое. Человек с узкими глазами успел рассмотреть столько мелочей... Что Марк поглядывал на него, разговаривая с офицером. Что он именно его собирается напоить вином. Что он его зачем-то выкупает, с какими-то далеко идущими целями.
Марк видел очень, очень умного и проницательного человека. Был ли он убийцей - неизвестно, ибо прочитать на плоском лице что-либо было невозможно, а китайское воспитание позволяет похоронить действительность за двадцатью масками, как помнил Марк по книгам своего мира. Или это было про японцев? Не суть важно.
- Ли. Скажи, а чего ты хочешь?
Китаец поморгал, и сказал тихонько:
- Не родиться.
Марк подумал, подумал, и сказал:
- Поздновато хватился. А чего-нить более реального?
- Умереть спокойно.
- Тебе принести нож?
За что заработал быструю вспышку взгляда из-под полуопущенных век.
- Не надо.
- Тогда ты возьмешь его сам. Нож когда-нибудь в руках держал?
- Не понимаю.
- Артур, принеси нож. На. Держи.
Ли посмотрел на нож. Потом на Марка. Но так и не притронулся.
- Хорошо. Тряпку в руках удержишь?
- Тряпка - хорошо. Да, держать.
- Тогда вставай, ешь, пей, и завтра будешь тряпка держать. В руках.
И Марк задумался о том, где Ли будет жить. Начать, что ли, строительство гостиницы? Кажется, уже пора.
- Давай кушай быстрее. Нам еще надо к лекарю. Он тебя посмотрит, у него и переночуешь. А завтра придешь на работу.
И хозяин ресторана оглядел прислугу. Все тут же прыснули прочь.
10
Снег окончательно сошел, земля высохла, и теперь все реже веранду приходилось закрывать тканью от холодного ветра. Теперь Марк мог лицезреть въяве то, о чем год назад только мечтал. Входящие на веранду хорошо одетые господа и дамы, порхающие меж ними официанты, пятеро поваров, жарящие, варящие, режущие и раскладывающие. Пятеро работников, включая недавно принятого в штат Ли, таскают продукты, скатерти, швабры и метлы, выносят объедки, копают огород и ухаживают за свиньями и курами. Доход от ресторана такой, что Марк предпочитает наносить почаще визиты господину Кесефу, чем хранить наличность в сейфе.
Впрочем, в сейфе тоже немало уже скопилось.
Однако, приближается страшный для Марка день. День, когда он поспорил с неким Менесом о том, что у него через год будет самый лучший ресторан в городе. Но это с Менесом. Он местный, в курсе, да и человек, вроде бы, благородный.
А остальные?
В остальных, коих уже накопилось пять штук, верилось плохо. Ох, какой же демон дернул Марка заключать эти пари? Да еще нотариально заверенные. Тогда казалось, что все будет просто и четко: будет у него самый лучший ресторан, и все вздохнут благоговейно, и заплатят денежку.
И будет самому Марку подспорье при расплате.
И как-то упустил тогда господин ресторатор, а тогда - еще просто нищий и растерянный переселенец из другого мира, что хотя мир - другой, а люди в нем - те же.
И платить столь серьезную сумму никто не захочет просто так, наоборот. Захотят ее с самого Марка получить.
Пока что никаких напоминаний, агрессии или иных подвижек в эту сторону ни один из поспоривших не проявлял, но у Марка было неспокойно на душе.
Он вышел во двор, глядя на медленно оседающее за деревья солнце. Пожалуй, именно так он себе и представлял все это: резная веранда, негромкая музыка на ней, парочки или группы за столами, и садящееся за деревья солнце. Только тогда он думал, что ресторан будет в западной части города, но не сообразил, что деревья растут везде.
Часы на ратуше пробили семь, и первые нищие потянулись на задний двор. Ритуал, созданный случайно. Марк от фонаря назвал время, и дважды нищие нарушали график, так и осталось невыясненным - специально ли, или по недомыслию. Однако, вышколенный персонал (Марк ни разу не присутствовал при этом) четко выполнял указания. Оставшись дважды без ужина, нищие больше не рисковали, и появлялись ровно в семь.
В семь же прислуга выносила несъеденное, вчерашнее и позавчерашнее. Совсем объедки все-таки не давали, но Марк тщательно следил за гигиеной в меру своих возможностей, поэтому остатки блюд отдавались нищим. Одновременно утилизация отходов, и акт милосердия.
Помимо воли Марк смотрел на дорогу. Вроде бы, до ресторана от нее - метров сто. И видно-то не прямо, а как бы просветы, только перекресток просматривается хорошо. А поглядывает Марк на дорогу непроизвольно - не покажется ли караван рабов?
Пока Бог миловал.
Зато видно, как тянутся с полей крестьяне. Может, и не совсем крестьяне, Марк особенно не вдавался в подробности местных сословий, не до того было. Возможно, он и нарушал какие-то правила, но ему все сходило с рук. По крайней мере, ни на дуэль ни разу не вызвали, ни просто по морде не надавали.
Но глядя на возвращающихся с полей работников, с граблями, лопатами и иным инструментом на плечах - Марк думал о том, что мимо идут деньги.
А деньгам мимо ходить не рекомендовалось.
Особенно в свете того, что отдавать надо было много, а была немалая вероятность того, что пятьсот рулонов будут потеряны в результате спора.
Марк в очередной раз дернул себя за бороду, и подумал о том, что надо тщательнее думать о том, чего он хочет. А то будет, как всегда, хотя хотели "как лучше".
Но, если посмотреть, то получается, что при всем благополучии, как финансовом, так и общественном, главную свою мечту Марк не выполнил. У него был шикарный (по местным меркам) ресторан. У него было положение в обществе. Куча слуг, хорошая одежда, крыша над головой, и даже немалый участок земли.
Ну, и долгов кучка, но куда ж без этого?
А вот "Макдоналдс", как таковой - отсутствовал.
Можно было заняться и "Макдоналдсом". Деньги были. Вот только - не его деньги. Увы, долги имеют свои минусы.
- Хозяин!!! - раздалось с улицы.
Марк вышел на крыльцо. Кроме работника там стояли трое. Парень в потертой одежде и две девушки, полностью замотанные в ткани, только лица торчали.
- Простите, уважаемый хозяин, - сказал парень. - Позвольте мне поработать. За еду.
Марк посмотрел на эту троицу. Вот удивительно, как много могут рассказать о простых людях простые вещи. Поза. Интонация. Положение тела. Девушки стеснялись просить. Парень тоже стеснялся. Он так и не привык к этому. Более того, он не верил, что ему тут что-то обломится - ведь это был шикарный ресторан, известный, богато украшенный... Но почему-то он здесь. Возможно, это была идея кого-то из девушек.
Марк представил себя на месте этого парня. Чего он ожидает от него? Чего боится? И почему сам Марк бы ему отказал?
Ладно, проверим.
Марк уже открыл рот, чтобы спросить, что парень умеет, и тут же закрыл рот. Это был не тот вопрос. Это было неважно. Какая разница, что он умеет? Хотел здесь Марк, а не проситель. Увидев это, парень совсем понурился, и собрался было уходить.
А Марк сразу прокрутил в голове десятки вариантов. От "отпустить на все четыре стороны" до "взять на постоянную работу".
И удивился, как много возможных выборов в такой, казалось бы, простой ситуации.
- Так, ребят, без проблем, - услышал он собственный голос. - Значится, поработать хотите... Вот и поработаете. Но сначала надо поесть.
Как все просто делается, когда ты - хозяин. Одно короткое распоряжение, и голодные люди едят изысканную еду, которую позволяют себе только гурманы и только за большие деньги. Правда, они не осознают этого. Возможно, они даже думают, что им дали какую-нибудь дрянь. Гурманская еда не всегда привычна для обычного человека.
А пока люди едят - надо придумать им работу. Работу?
Да какие, собственно проблемы? Только утром думал про дороговизну рабочей силы для пристройки, и - вот!
Совпадение? Как говорили в одном фильме - "если верить в совпадения".
Ну, что ж. Будем считать это руководством к действию.
А что ему надо?
Конечно, до гамбургеров он пока не дорос. Хотя, почему? Построить печку, и печь котлетки. Вкладываешь в булочку, горчица, листик салата, ломтик сыра... Без Кока-Колы тяжело? Ничего, будут либо компоты, либо морсы какие-нибудь. Вот процесс газирования бы освоить - это было бы счастье.
А прямо сейчас чем можно заманить крестьянина? И - где?
Но как только Марк уверился, что ему действительно благоволит сама Судьба в виде одного чешуйчатого гада, как тот же гад напрочь спутал все карты.
Марка ограбили.
Он нес очередную сотню Кесефу, после чего очнулся с гудящей головой и замерзший до несгибаемости в каком-то дворике.
Абсолютно голый.
Удивительно, но на голове не было даже крови. Видимо, грабили профессионалы.
Марк пошел домой совершенно не стесняясь своего вида, да никто и не стал над ним смеяться. Персонал забегал, как ошпаренный.
За прошедший год как-то все привыкли друг к другу, и все казалось незыблемым и вечным. А потеряй они сейчас шефа - что будет?
Ли загнали в комнату начальства для излечения и приведения в чувство.
- Спасибо, Ли. Я чувствую себя нормально - физически. А что расстроен - так это пройдет.
Китаец присел на кровать, взял руку Марка, и стал щупать пульс.
- Хозяин... Зачем вы меня спас?
- А зачем ты меня сейчас спасаешь?
- Я не спасать. Я лечить. Вы и так здоровый. Зачем вы меня спас?
- Знаешь, Ли... Это не я. Это Дракон Судьбы.
Рука, держащая его за запястье, чуть дрогнула. И китаец тут же прекратил все расспросы. Зато сам Марк заинтересовался. Это что-то объяснило. Только - что?
На этом неприятности не закончились. Если до этого новоявленного ресторатора в основном любили, и если ругались, то не больше, чем на любого другого трактирщика, то на этот раз заявилась сама Церковь.
Ох, и натерпелся Марк страху... Вот удивительное дело. Грабителей не испугался. Дурачка не постеснялся привести на кухню. С бандитами нашел общий язык. А такие, казалось бы, духовные люди, как священники вызывали не просто трепет. Марк мало-мало штаны сухими оставил. Хотя посещение церковников и закончилось вроде бы благополучно: никого не съели, и на костер не отправили. Но попеняли Марку изрядно. И за то, что пост не соблюдал, и что в церковь не ходит, и вообще...
После их ухода Марк чуть не напился, но ему показалось, что персонал на него косится настороженно, и решил не расслабляться.
- Э, нет! - заявил Марк кади. - Так дело не пойдет. Вот и давай разбираться. Кто, где, когда. Соберем людей, пусть люди решают, удачный у меня ресторан, или нет. А то у меня подозрения на этот счет появились.
- Это какие такие подозрения?
- Да что-то меня в последнее время то ограбят, то убить хотят, то еще чего... Нет уж. Нет у меня к тебе доверия.
- А вы, господин Марк, соберите на площади у ратуши народ, да и дело с концом.
- Кто ж мне даст-то? - обернулся Марк к метродотелю.
- А это право любого гражданина. Вон, он стоит, и молчит. Ибо он - местный, и знает об этом. А вы, господин Марк, не знаете.
- Ну, так тому и быть. Значит, в воскресенье.
До воскресенья Марк извелся. Он поднял все свои бухгалтерские записи, попытался вспомнить всех тех, кто благодарил его за вкусный ужин и всех тех, кто ругал за еду. И только сейчас до него дошло, что неприятности последнего месяца, возможно, не случайны.
Что сто рулонов - и для него-то большие деньги. Которые надо зарабатывать долго, не один месяц. При условии, что он считается успешным бизнесменом! А сколько народу желает поиметь с него денежку и самим нажиться?
В общем, за это время он успел рассориться с двумя недавно нанятыми поварами, одним официантом и одним работником. Генриетта, то ли на правах старейшей поварихи, то ли просто от женской мудрости - съездила его черпаком по лбу, и велела убираться с кухни, а то суп прокиснет.
Марк подозревал, что с ней уже прощались, ибо так обращаться с начальством... Марк и впрямь хотел ее уволить, но она смотрела на него с такой улыбкой, мол, ну? Ну, давай. Уволь меня. Меня, и всех тех, кто старается для тебя, обормота, сделать лучший ресторан.
Марк ушел, и больше на кухне не появлялся. Вечером Пабло принес ему ужин в комнату. Поставил, и молча вышел. Марк подозревал, кто его послал.
- Я за вас буду сражаться, - сказал в пустоту Марк, сдерживая неожиданно подступившие слезы. - У меня больше не за кого. Мне насрать на этот гребаный мир, с его магами, драконами, и евреями. Но за вас я буду грызть им глотку, ибо они все дураки, и не понимают, что не в деньгах счастье. А вы - понимаете. Вы у меня за год никто повышения зарплаты не попросил, мать вашу. Вы мне ужин носите. А я вас...
Утром он пошел к градоправителю. Но того дома не было, и слуга сказал, что будет только к вечеру. Марк отправился к лекарю. Лекарь был занят пациентом, но вышел узнать, что принесло господина к нему - отравил кого, или еще хуже? Марк неожиданно застеснялся, и ушел, так и не сказав об истинной причине визита. В конце концов, это его проблемы, и они мелки и ничтожны по сравнению с заботами господина Рудштардта. Вот уж кто занят настоящим делом, в отличие от него, идиота.
Марк пошел по городу, мысленно составляя возможные повороты разговора. Чем он может доказать, что его ресторан - лучший? Количеством посетителей? Не может. Статистики нет. Так и у его оппонентов нет! По количеству дохода? Опасный, очень опасный критерий. Откуда он знает, может, где-нибудь зарабатывают вдесятеро против него? А чем тогда еще?