- А как делать "так"?
- Да просто делай! - она пожала плечами. - Делай то, что ты хочешь, и всё.
- И всё?
- Конечно!
Марк некоторое время ещё раздумывал.
Потом задрал на ней платье и опустился на колени.
- Что-то не так? - спросила она спокойно через некоторое время.
- Видимо, да, - ответил Марк, вставая.
- Значит, это не то, что ты хочешь.
- Видимо, да.
- Но и процесс проб и ошибок может доставлять массу удовольствия. Можно я тебя пощекочу?
- Ай! Ой, Хелена... Лена... Ленка, прекрати, твою мать!
- Тогда повернись на живот. Сейчас, подожди, расстегну... А так - приятно?
- Да.
- А так?
Марк ощутил легчайшее дуновение, прокатившееся по спине. Потом вдоль лопаток прошелся холодный ветерок и сразу после этого - горячая волна.
- Так очень приятно.
- Вот видишь. Можно делать что-нибудь, не зная заранее, но сам процесс узнавания может доставлять удовольствие. Попробуй ещё раз. Я здесь, рядом с тобой, и никуда не денусь.
На этот раз Марк отпустил себя, позволив не торопясь и без метаний просто осмотреть то, что ему хотелось.
Гладкость кожи ее плеч. Форму и ощущение грудей под ладонями. А заодно - как на ней сидит платье? Почему не скатывается, не обнажает груди? Не давит ли?
- И нечего этого стыдиться, - вдруг сказала Хелена. - В конце-концов, женская одежда для того и делается, чтобы привлекать вас, мужиков. Конечно, смотри! Заодно поучишься снимать.
- И надевать.
- И надевать, если тебе это приятно и интересно.
Дальнейшие полчаса прошли в приятной возне, которая хотя и не имеет прямого отношения к сексуальным утехам, но доставляет обоим особое удовольствие - общение и взаимопонимание.
Хелена лежала перед ним - открытая, доступная и без малейших следов стеснения. Марк вдруг ощутил, что и сам давно уже не стесняется - ни ее тела, ни своего.
- Если ты хочешь сделать со мной что-нибудь, сейчас самое время.
- А что? - он провел пальцем у нее по животу.
- Что хочешь.
- А если я захочу вскрыть тебе пузо, выпустив наружу все кишки?
- Если бы это действительно доставило тебе удовольствие - можно было бы и попробовать.
- серьёзно? - изумился Марк.
- Да, хотя такое удовольствие и смертельно опасно, но, как я уже сказала - опытной женщине маньяк только в радость. Только надо, чтобы ты действительно этого хотел. Разве ты не замечал, что взаимное удовольствие позволяет получать наслаждение от чего угодно? Если приятно обоим - то радость доставит всё, от совместной конной прогулки и простых поцелуев до вскрытия живота. Но ведь тебе это совершенно неинтересно, красавчик. Я же знаю, что у тебя гораздо более простые желания.
После исполнения простых желаний Марк лежал, обнимая ее, и думал.
- Ты удивительно честна. Как тебе это удаётся?
- О, Марк! Женщина может быть сколь угодно честной. Это совершенно не мешает ей обманывать.
Марк засмеялся.
- Ты не колдунья?
- Ведьма? Нет, не больше, чем любая другая женщина. Ты знаешь, в чем наша сила?
- Знаю. В вашей слабости, которой вы пользуетесь лучше, чем кто бы то ни было. Но как ты решилась на то, чтобы залезть в постель к королю?
- Ах, эти условности... Король такой же мужчина, как и конюх. И в постели ещё неизвестно, кто кому даст фору. Не расстраивайся...
- Я не расстраиваюсь. Я согласен.
- Поэтому мне неважно, король этот конкретный мужчина, или купец, или повеса.
- Тогда - почему?
- Всё тебе надо знать. Ну, хорошо, я отвечу. Только положи руку вот сюда и вот так делай. Хотя, не знаю, насколько это то, чего ты ждешь. Мне просто нравится.
- И всё?
- Ага. Правда, простой секрет? Я делаю то, что мне нравится, и поскольку мне это нравится, то остальным ничего не остается делать, как тоже радоваться.
- Но почему - со мной? Ведь в зале было, наверное, уйма других кавалеров, которые могли бы доставить тебе и большее удовольствие!
- Потому, что я - не единоличница. Мне неинтересно получать удовольствие одной. Ведь один всегда меньше двух! А когда получают удовольствие двое - это же вдвое приятнее! Те, кто были там, в зале, максимум могли бы подергать попкой, лапая меня повсюду и говоря стандартные комплименты. Даже на одно удовольствие не тянет. А ты - совсем другое дело. С тобой интересно и вполне даже приятно.
- А как ты узнала, что со мной будет приятно?
- Конечно, я не знала... Ааа... Да... Но почему бы и не попробовать? А как видно? Не могу это объяснить. Я просто вижу. Наверное... просто... опыт...
Потом они опять лежали.
- Мой учитель, - разоткровенничался Марк, - учил меня, что все вокруг вертится вокруг наших желаний. Ты желаешь сексуальных утех и, наверное, тебя бы назвали потаскушкой, если бы ты не делала все так безупречно.
- Не расслабляйся, красавчик! - Хелена провела пальцем по его носу и губам. - Ты сейчас похож на всех остальных мужчин. Я никогда не могла понять, почему после такого простого действия вас тянет на откровенность? Если бы у тебя было бы хотя бы десяток таких, как я - ты мог бы выгнать всех своих палачей.
- Я не о том откровенничаю, - попытался вывернуться уличенный и пристыженный Марк. - Это я могу рассказывать кому угодно и когда угодно.
- Тогда рассказывай, - она прижалась щекой к его груди.
- Нет, не знаю... Это было такое чувство... Я всё никак не могу поверить, что ты не колдунья.
- А тебе так хочется этого? Ты жаждешь свалить на мое колдовство собственную похоть?
- Похоть? Нет. Я прекрасно знаю, что я мужик, и как все мужики желаю женщину. Это понятно и естественно. Но меня тянет к тебе изнутри! Мне не хочется, чтобы ты уходила. Всё моё тело жаждет, чтобы ты была рядом. Чтобы была рядом всегда.
- А ты не хочешь?
- Не то, чтобы "не хочу"... Просто я знаю, что этого не будет. И ты не создана для царствования, и я тебя не возьму в жены. Поэтому мне и чудится колдовство, как противоречие между ощущениями и знанием.
- Все просто, Марк. Тебя тянет ко мне, потому что я тоже пользуюсь знанием. Я делаю так, чтобы тебя тянуло, вот так и получается. Жениться вам надо, Ваше Величество! И я только очень надеюсь, что твоя королева будет мне благодарна, а не запишет в первоочередные объекты мщения.
- Мщения? Да за что? Что ты такого сделала?
- Обнимала тебя. Целовала тебя! И ещё вот так делала!
- Ой, Хе... Ой, хватит!!! Хватит, хватит... А то я тебя сейчас...
- Ну-ка, ну-ка?
- Вот тебе, вот!
- А вот и тебе! На! Вот хороший ты человек, Марк. Но, к сожалению, это не профессия. Мне тебя даже немного жаль. Королева не обязана обладать никакими достоинствами, кроме рождения здоровых детей. Поэтому она запросто может взревновать ко всем предыдущим женщинам. И особенно - ко мне.
- Хелена! Мне сейчас так не хочется обсуждать будущую королеву! Мне сейчас хочется совершенно другого. Давай ещё раз?
- Бери! - она улыбнулась и выгнулась ему навстречу.
Это утро разительно отличалось от предыдущего. Когда ещё до восхода солнца тебя будят ласковые касания любимой женщины, которая помогает тебе умыться, одеться и провожает поцелуем в губы - то утренние занятия с мечом приносят ни с чем несравнимое удовольствие. Даже его строгий учитель одобрительно хмыкает, но так ничего и не говорит о причинах возросшего рвения.
Всё - от завтрака до начала рабочего дня в малом кабинете - пронизано легким восторгом. Это состояние поэты описывают как "за спиной выросли крылья". Действительно, тело невесомо, любые действия удаются чрезвычайно легко, сердце жаждет творить добро, а разум готов острить и шутить.
Рабочий день начинается с докладов. Марк выслушивает их и делает пометки в рабочей тетради. И в который раз думает, что хорошо бы сделать бумагу, но - как? Совершенно не помнит, из чего делалась бумага в родном мире. Нет, помнит, что из дерева. А дальше что?
- Так, хорошо. А что у нас с урожаем?
- Цены на зерно неуклонно растут, Ваше Величество.
- Почему?
- К сожалению, во многих деревнях ветром побило злаки, и урожай собрали очень маленький. Графы продают зерно очень неохотно, от Ивинского вообще телег нет, от де ля Фрель пришло не более двух десятков...
- Ясно. Делаются ли запасы в складах?
- Да, Ваше Величество. Десять из семнадцати заполнены, остальные ещё наполняются.
- С этим какие-то трудности?
- Да, Ваше Величество!
- И какие же!?
- Всё те же... Деньги...
- А что, не хватает денег?
- Ну, Марк, не будьте ребенком! Ваша казна не бездонна.
- Хорошо, это не ваша забота. Кроме денег что мешает наполнению складов? Ведь финансирование было просчитано ещё тогда, и деньги были выделены в полном объеме. Что случилось?
- Далеко везти. Очень большие потери по дороге.
- Вот тебе и раз! Что, охраны не хватает?
- Да причем тут охрана? Если продукты пропадают или высыпаются - не будет же охрана горстями собирать обратно?
- А чего они...
И Марк ухватил готовый вырваться вопрос за кончик хвоста. Это Генри мог такие вопросы задавать. Он не знал, как выглядят осенние дороги между селами. Даже подъезды к некоторым городам были не в лучшем виде.
- Ясно. После обеда соберите мне в тронном зале совещание.
Обед прошел без Хелены, и Марк с некоторым трудом подавил в себе раздражение по этому поводу. Она ему не жена и имеет полное право шляться, где вздумается. Да! Вот! Самое лучшее - относиться к ней, как к кошке. Она может бродить, где ей вздумается, и если приходит ночью под бочок - то ему только радоваться. И никакой ревности!
Только этого не хватало...
- Господа! У меня к вам серьёзное предложение. Не пора ли вплотную заняться дорогами?
- Хорошее предложение, Марк. Кто будет их строить?
- Вы у меня спрашиваете? Я созвал вас сюда, чтобы вы мне ответили. Вот и отвечайте.
- Если бы у вас, Марк, было денег три телеги...
- Да что вы о деньгах? Вы о чем-нибудь, кроме денег, думать можете?
- Простите, Ваше Величество, но без денег в современном мире никуда.
- Вы что, предлагаете вымостить дорогу золотыми монетами?
В зале сдержано засмеялись.
- Нет, Ваше Величество. Но рабочих надо чем-то кормить.
- Деньгами?
Засмеялись уже не так сдержано.
- Ваше Величество! Работники, понимаете... Они работают не за бесплатно. Они работают за деньги. На которые потом еду покупают.
- Ага. А если человек подыхает с голоду - он что предпочтет, деньги или еду?
- Еду, конечно, но где вы возьмете столько подыхающих с голоду?
- А мне тут доложили, что в стране неурожай. И что через месяц-другой в селах будет полным-полно народу, который подастся искать лучшей доли.
Никто не засмеялся.
- Поэтому я поручаю разработать план строительства дорог. Кто у нас ответственный за дороги? Не понял? Как это "никто"? Хорошо, кто у нас вообще занимается проектами по благоустройству королевства? Я? Я не занимаюсь проектами, господа. Я приказываю. Вот я и приказываю: найти человека, который разбирается в строительстве дорог. А если такого нет - обязать. И заодно... Вы знаете, что такое "инженер"? Нет? Тогда я приказываю ввести новый титул. Новый титул будет называться "инженер". К обладателю этого титула следует обращаться "Мастер". Знаком этого титула... Ладно, с этим чуть позже. А пока что этот титул получит тот человек, который разработает рабочий план по строительству дорог и возьмется его осуществлять. А я пока что проработаю детали титула.
- Детали титула, Ваше Величество - это наименьшая из задач. Скажите, а с чего вы взяли, что голодающие крестьяне пойдут к вам работать?
- А... А мы им сообщим. Подготовим указ о бесплатной кормежке всех тех, кто участвует в строительстве дорог.
- Хорошо, ладно, пусть будет. А кто их отпустит?
- То есть?
- Вы забываете, Марк, что крестьяне - это чьи-то вассалы. Отпустит ли их сюзерен?
- А... А я тогда сделаю просто. Сюзерен обязан в этот год кормить всех своих вассалов, работников, и вообще, всех тех, кого считает своей собственностью. Кого не сможет или не хочет кормить - обязан отпустить на королевские работы. Так - можно?
- Надо будет уточнить у Джоргжи, но вообще-то так - можно.
- Да будет так. Писари, подготовить приказы. И мне на подпись. Итак, господа, за работу. Надеюсь, что теперь жизнь пойдет по-новому.
- Вы надеетесь дорогами изменить жизнь?
- Как ни странно - да. Дороги позволят быстро перемещать продукты и другие товары. Значит, можно будет прокормить больше народу. А больше народу могут сделать больше товаров и других продуктов. А это и есть благосостояние государства. За работу, господа.
А вечер манит с необычайной силой! Приходится прилагать некоторые усилия к тому, чтобы не поспешить в собственные покои, а закончить всё не торопясь. Принять ванну. Завернуться в шёлковый халат (ух, какой холодный!). Причесаться. И только тогда - к себе...
А там уже накрыт слугами столик, на котором горят свечи. И ждёт своего повелителя женщина, готовая доставить радость и удовольствие любым из доступных способов.
А то, что способов у неё очень много, утомлённый Марк убедился далеко за полночь.
- Нет, вы наверное просто ошибаетесь, - заявил Марк, выслушав вернувшихся гонцов. - Вы хотя бы деревню нашли?
- Нашли, Владыка! И деревню нашли, и даже тех крестьян, про которых вы говорили!
- И что? И нету?
- Нету, Владыка! Они знают, про что речь, но нету!
- Не может быть... Нет, просто не понимаю! А в ресторане?
- В ресторане повздыхали, сказали, что было очень вкусно, но тоже нету!
Марк ошарашенно поднял невидящий взгляд. Его величайший подарок этому королевству и человечеству в целом таял утренним туманом. Нет, ну как же так! Ведь это совершенно новый, при этом - великолепно разрекламированный продукт! Уже обросший легендами! Да его должны продавать на каждом углу за золото! И - никто не знает? Всего через год после его ухода? Даже года ещё не прошло! Да быть такого не может!
- Нет, тут что-то не так. Надо съездить самому.
- Прикажете готовить карету?
- Да, прикажу. После... Да, послезавтра с утра и выедем.
И повернулся к дежурному писарю.
- Начиная с послезавтра все встречи и дела перенести дня на три-четыре. Вы тоже будете свободны, передай остальным.
Даже в карете, окруженной охраной, Марк чувствовал себя неуютно. Хотя бы потому, что тряслась и раскачивалась карета, снабженная рессорами и обитая внутри мягким бархатом, неимоверно. А бархат был нужен для того, чтобы не биться головой о стенки на особо серьезных ухабах.
А картошки и правда не было! Крестьяне, так и не поднявшись с колен, чуть не плача просили их простить, но нового заказа им никто не сделал, а весь старый урожай у них купили. Кто? Ну, кто-то приехал, да купил все подчистую. Они и продали от греха подальше. Ну ее, ту картошку, непонятная она, непривычная. Из уважения к Марку они ещё готовы были ее терпеть, а коли не нужна - то и слава Богу.
Обратно Марк ехал в расстроенных чувствах. Он приложил столько сил, вытерпел обратный перелет сквозь ветер и дождь, намерзся, отсидел задницу... И всё - впустую!
Хотя, конечно, сейчас он - король. В принципе, ничего не потеряно. Он может просто организовать второй полёт! В конце концов, есть Хинтер, который картошку знает в лицо. Есть Лиана, которую, конечно, уломать на второй перелёт будет проблематично, но это и не его дело в целом! Ему достаточно отдать приказание, а верные подданные пущай сами решают, как приказание выполнять.
Но всё-таки... У него была тайная надежда, эдакое оправдание перед самим собой, что если вдруг с ним что-нибудь случится, то он сделал хотя бы одно хорошее дело в этом мире.
И - на тебе! Получается, нихрена он не сделал. Все как было, так и осталось.
Марк ещё долго предавался душевным терзаниям, пытаясь понять, что же тут неправильно? Вроде бы - делал то, что хотел. Даже получил то, что хотел. И вдруг - такой облом. Кто хотел вопреки ему? Чье желание перебило столь знаменательный подвиг? Или наоборот - чьи желания пресёк Марк этим своим полетом дракона? Но любая дорога кончается, и он не отказал себе в удовольствии заглянуть в собственный ресторан. Конечно, душевных терзаний и тут было предостаточно: надо ли будить лихо? А как же ностальгия, работники, Генриетта, Ли?
В ресторане было пустынно. С кухни чем-то позвякивали, в углу сидела парочка разбойного вида, и ни одного знакомого лица.
- А где Ли? - спросил Марк лениво вышедшего ему навстречу официанта.
- Марк? - изумился тот, оглядев бывшего хозяина, наряженного по столичной моде. - Ого! Доброго здоровья, хозяин!
- Не помню тебя, - честно сказал Марк.
- Да неважно! Хозяин, наконец-то вы приехали! Проходите, конечно! Это с вами?
- Со мной, - сказал Марк, кивнув охране. - Присаживайтесь, ребята. Сейчас нас кормить будут.
Пока прислуга суетилась, уставляя столы едой и выпивкой, Марк сидел на кухне (на своей родной кухне!) и слушал грустную историю бывшего знаменитого ресторана "У Марка".
Ли ушел очень быстро. Где-то через два месяца. Китаец честно пытался поддерживать политику прежнего хозяина, но, как метко выразился один из поваров, это было так же похоже, как марионетка похожа на живого человека. Потом умерла Генриетта. Эта новость вызвала у Марка искреннюю боль: старейшая и опытная повариха, которая могла его и черпаком по лбу съездить, была дорога не только как память. В этом мире вообще мало друзей. Потом на доходный ресторан сбежались разные нехорошие личности, пытаясь отобрать друг у друга лакомый кусочек. Нынешний "хозяин" появляется раз в неделю забрать выручку и совершенно не заботится о том, что происходит и как. Поэтому кормят самыми простыми и распространенными блюдами, в общем, ничем нынче этот ресторан не отличается от любой другой едальни города.
Как ни странно, жалобы официанта не слишком трогали Марка. То есть, конечно, увядшей славы было жалко, но этим и ограничивалось. Не было внутри ни малейшего позыва встать, надавать по шеям, наорать, построить на подоконнике, озадачить и приступить к разгребанию. Гораздо больше его расстраивало полное крушение самых тайных надежд. Была внутри мелкая мыслишка, что где-нибудь на кухне завалялся мешочек картошечки... Ну, хоть пару клубней! Можно размножить, взрастить. А сейчас - всё. Амба. Вот теперь - точно только новая экспедиция. Которая ещё неизвестно - увенчается успехом или нет. Как говорил дон Руадан, птица удачи пролетает... Тьфу. Ладно, поели, попили, можно и в обратный путь.
На выходе Марк столкнулся с Кесефом.
- О, кого я вижу! Господин Марк? Вы хорошо выглядите! Принарядились, попали в королевскую свиту...
Марк быстренько захлопнул рот и сказал совершенно другое.
- А вы совсем не изменились, господин Кесеф. Как поживаете?
- Да вот, стал на старости лет простым крестьянином.
- Неужели вас ограбили? - почти искренне изумился Марк.
- Не слышу в вашем голосе должной радости! - желчно ответил старик.
- А я не радуюсь чужим бедам, господин Кесеф. Так что же вас заставило взяться за мотыгу и лопату?
- Ваша картошка, Марк. Хоть вы и не советовали мне заниматься ею, а я взял и не послушался. Теперь выхожу во двор и радуюсь урожаю.
- Вы... Вы посадили у себя картошку, Кесеф?
- Да, представьте себе. Теперь пытаюсь понять, кто кого перехитрил. Но ведь растёт, зараза! Уже ягодки - вот такие! Скоро урожай будет. Не подскажете, Марк, рецептик для них? Я вам даже заплачу!
Марк смотрел на Кесефа, и у него в глазах стояли слезы. Вот же... Вот кто мог подумать! Ведь ненавидел противного ростовщика! Ну, не так, чтобы совсем ненавидел, но считал редкостной дрянью, бессердечной сволочью, вымогателем... Проезжай Кесеф через их лес - получил бы стрелу в глаз, и после - только душевное облегчение. А сейчас готов обнять старика и облобызать ему руки, которыми он спас его, Марка, мечту и начинание. Как всё-таки был прав Учитель! И как странно и неожиданно сбываются его наставления.
Вот что делать, а?
- Кесеф... Давайте так. Я вам скажу кое-что важное про эти ягодки, а вы мне...
- Нет, нет, нет. Нет, Марк, и не уговаривайте. Картофельным делом я теперь занимаюсь сам и в одиночку. Помощники мне не нужны.
- Кесеф, послушайте, у вас просто...
- Марк, как вы там говорили? Вы самая лучшая сволочь в этом мире, и я не собираюсь с вами тягаться в этом. Так и вы не лезьте в мои дела, вы в них все равно ничего не понимаете.
- Я вижу, Кесеф. Я признаю это. Да, действительно, не понимаю. Сколько вы хотите за мешочек картошки?
- Тебе?! Тысячу рулонов. Золотом.
- Хорошо. Договорились. Договорились, Кесеф! Тысячу рулонов пришлю на днях, вместе с доверенным человеком, который сам и наберёт мешок картошки. А что касается ягод... Вы знаете, Кесеф, сегодня удивительный день! Мы стоим на пороге моего ресторана, моей былой славы и вашего былого разочарования, два недруга, но при этом - две стороны одной монеты. Я не мог без вас, вы могли без меня, но оба ненавидели друг друга. И сегодня срок нашей ненависти закончится здесь, на пороге ресторана. Я мог бы назвать вам любой способ приготовления ягод картофеля, какой угодно. И спокойно уехать отсюда, зная, что больше вы никогда в жизни не помешаете мне. Но - и не поможете. А вот последнее важно. Для меня важно. Поэтому я скажу вам правду. Они ядовиты.