- А перед кем надо склонять головы?
- Только один наш Отец Небесный достоин поклонов!
Он был проповедником, а не юродивым. Юродивые, насколько помнил Марк, отличались нестандартным взглядом на жизнь, и ответы их выбивали из колеи любого. А этот заглотил наживку с крючком.
Потрепать языком? Ну, это мы тоже умеем!
- Отец небесный наверху. На небесах. Для того, чтобы общаться ним, надо поднимать голову, а не опускать её. Кто ты такой?
- Что, самый умный пожаловал? Все дураки, один ты умный! И Моисей дурак, которому Господь наш скрижали с заповедями давал, и Иисус, сын Божий, тоже лгал. А ты правду, значит, принёс?
Марк резко изменил собственное самомнение. Одно дело - разговор с понимающим человеком, который сам стремится к пониманию. А другое дело - проповедник, профессионально жонглирующий словами и смыслами. Помнится, Волкодав так и не смог переспорить жреца.
Что же делать? Надо было послушаться охрану и не вмешиваться. Это было самое разумное. Но, как часто после окончания дела мы понимаем, как же надо было его начинать!
Сейчас было поздно раскаиваться или извиняться. Сейчас он вляпался в битву и придётся драться на языках, хочет он этого или нет.
- Ну, зачем же так высокопарно? Мне достаточно того, что ты тоже лжёшь.
- Отец Небесный всё видит! Он знает, кто лжёт а кто нет. Истинно говорю вам: бойтесь, люди, данайцев, дары приносящих!
- А сам не с подарками ли?
- Я ничего не приношу! Вера в каждом есть и так! Я лишь несу слово Божье, что не подарок, но Истина!
- Значит, и во мне. Чего ж тогда шумишь?
- Настоящая вера сплачивает людей! - он внушительно поднял палец. - А ты - отродье бесовское и души мутишь! Геенна, геенна тебе огненная!
Марк растерялся. Внутри всколыхнулась и закружилась метель из возможных способов поведения, реакций и ответов. И, как всегда в таких случаях, каждый из вариантов был тут же блокирован тем или иным возражением - от "неприлично" до "стыдно". И, как всегда в таких случаях, внутри что-то произошло, и всё осело, подчиняясь мощному влиянию вампирской науки самоконтроля.
Марк вздохнул глубоко, как учил дон Руадан, но мысленно обратился к другому Учителю.
- Хорошо. Согласен. Чего ты хочешь?
- Не я хочу! Бог! Бог того хочет, и так и будет! И не тебе, вша косматая, помешать Всевышнему!
- Я Всевышнему мешать не буду. Раз ты знаешь его волю - говори. Я готов тебя послушать.
На этот раз замешательство мелькнуло в глазах проповедника. Он явно ожидал активного сопротивления, спора, а тут... Но ровно на один миг!
- Я и разговаривать с тобой не буду, чудовище! Поправ истинную веру, ты прикидываешься агнцем, думаешь, я не вижу твоей скотской натуры?
- Не видишь, - согласился Марк.
- Гнев господень падет на твою голову! Я и стоять рядом с тобой не буду.
- Будешь. Стой!
Но проповедник развернулся и быстро пошел прочь.
- Задержать! - тихо велел Марк страже.
Двое неохотно двинулись.
- Бегом! - рявкнул Марк. Поглядел, как нежно, почти ласково ловят ничего не стесняющегося проповедника, и подал голос: - Если уйдет - повешу к чёртовой матери! Вы охрана или тряпки?
Тут на помощь пошли и остальные. Однако, даже удивительно, как тяжело скрутить одного, казалось бы беспомощного человека!
Тот плевался, выворачивался и сыпал проклятиями. Народ роптал. Марк подошёл поближе.
- Заткнись.
- Изыди, исчадие ада! Люди! Умираю! За веру умираю!
- А это мысль, - повысил голос Марк. - Итак, ещё слово, и я тебя казню.
- Люди! Помогите! Божьего человека убивают!
- Ты свое слово сказал? - и Марк кивнул охраннику. Тот недоверчиво посмотрел. Марк нахмурил брови, и кивнул ещё раз. Охранник сделал несчастное лицо и вытащил меч. Вот тут проповедник понял, что шутки кончились. И что народ просто не успеет. И заткнулся. Марк поднял руку, останавливая солдата.
- Значит, слушай сюда. Ты сказал тут очень много слов. А за свои слова иногда полагается отвечать. Знаешь такое мероприятие - "Божий суд"? Не знаешь? Сейчас объясню.
И объяснил.
- Ты убийца! - подал голос "святой". - Конечно, что тебе меня прирезать?
- А ты молись. Молись, и пусть Бог услышит наши молитвы. Можем сделать проще. Жребий. Помолись и вытяни жребий. Вытянешь короткую - убьют тебя. Вытянешь длинную - убьют меня. Давай!
И кивнул охраннику. Тот, поколебавшись, однако подхватил с земли две травинки. Что-то там пооборвал. Потом зажал в горсти подровнял, и протянул проповеднику. Тот глянул зло.
- Прям можно подумать, что тебя убьют, если вытяну!