— Принцесса, ты непонятливая или глупая? — зло усмехается он, щелкая своими пальцами у меня перед носом. — Я не меняю своих решений, а мотоцикл мой вполне меня устраивает… Меньше слушай свою недалекую подружку.
— Не смей так говорить о Софии! — позорно пищу я от негодования и даже делаю шаг к нему.
Рейн делает ответное движение и максимально склоняется к моему лицу. В его глазах я не вижу ничего кроме высокомерной холодной насмешки.
— Она сама так о себе «говорит», насаживаясь на член первого встречного. Или я не прав? Кстати, спасибо, что напомнила как ее зовут.
Вновь ядовито улыбается и внаглую щелкает меня по носу, словно маленького дорвавшегося ребенка. Какого черта?! Бью его в плечо от негодования, но его тело абсолютно не сдвигается с места. Ледяная хамская глыба мышц и токсичности. Лишь приподнял левую бровь.
— Ты полный мудачила и идиот! — сквозь зубы цежу я от обиды и чувствую, как в моих глазах собираются слезы.
Скотина! Всё-таки пробил мою защиту, но я не буду плакать перед ним. Много чести…
— Спасибо, а теперь топай обратно, — изогнув губы в усмешке кидает он и разворачивается ко мне спиной, словно я пустое место.
Неужели, этот Рейн думает, что я так легко дам ему меня унизить? Как бы не так!
Закипая от гнева, я возвращаюсь к застывшим неподалёку подругам и тяну их за руки на выход. Говорить со мной никто не пытается. Ведь на моем лице можно легко считать взрывоопасное настроение. Пускай, сейчас я ухожу раздавленной, но это ненадолго. План в моей голове уже приобретает нужные очертания…
Глава 7
— Саша, в эту субботу к нам на ужин придет Итан, — осторожно произносит мама напротив, пока я скребу уже остывшую утреннюю яичницу вилкой.
— Ваш дом — ваши гости, — с напускным безразличием отвечаю я, не отрываясь от своего увлекательного занятия. — Мне то что?
Вопрос мой риторический, с долей язвительности, но мама нарочно оставляет мой подтекст незамеченным.
— Саша, я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, — начинает она свою сочувствующую триаду и даже умудряется заставить мышцы лица работать как нужно. — Нам с папой тоже не просто далось такое решение, но я прошу тебя, попробовать наладить контакт с будущим мужем… Так будет легче.
Нет, блин, совершенно точно не будет! Моему, искусственно вызванному, терпению приходит полный трындец, и я вонзаю вилку в центр тарелки с такой силой, что та раскалывается с характерным звуком на несколько кусков. Мамин любимый лимитированный сервиз, ручная роспись… Но она снова игнорирует мою оправданную агрессию после того, как с ее губ срывается скромное «Ой!».
— Легче кому, мам? — шиплю сквозь зубы, вскочив на ноги. — Вам? Чтобы совесть не мучила до конца ваших с папой дней? Так вот знай — не будет вам легче, пока ваша родная дочь будет товаром в бизнес-играх! Я не вещь и не собственность, чтобы мной распоряжались, как вздумается. Поэтому, если я и пойду под венец с этим выскочкой, то только после того, как испорчу жизнь каждому из вас!
— Я тебя услышала, Александра, — еле сдерживается мама, нервно заламывая пальцы на руках. — Ужин назначен на семь вечера и изменениям не подлежит.
— Как хорошо, что в нашей семье царит такое чуткое взаимопонимание! — театрально восклицаю я, разводя руками в разные стороны. — А теперь, матушка, прошу вашего позволения, чтобы отправится к свету учения! Или же нахер слать науку и браться за сраные пяльца, как и подобает завидной невесте?! На дворе же у нас девятнадцатый век, договорные браки процветают!
Мне совершенно не жаль сказанных слов. Я говорю от чистого, но чертовски разозленного сердца. Класть свою голову на плаху замужества, я не стану!
— Пошла вон из-за стола, — размеренно чеканит слова мама, не отрывая не моргающего взгляда от моего разгневанного лица. — Надеюсь, вечером, к приходу отца, ты поубавишь своей борзоты. Как ты знаешь, только я в этой семье обладаю титаническим терпением, а у отца на твои закидоны реакция другая. Быстрая и действенная.
Я истерически смеюсь и приседаю в корявом реверансе.
— Простите меня, матушка! — лепечу я, сочась от сарказма в голосе. — Разрешите откланяться, чтобы не навлечь на свою голову дурную розг отцовских!
— Малолетняя дурочка… — раздосадовано заключает единственный зритель моей горе-комедии. — Так много еще не понимаешь!
— А, нет! — цокаю языком я и ехидно улыбаюсь. — Невеста я! Завидного мастера «силиконовых дел»… Так что, выкусите! Ждите меня поздним вечером маман, или же ранним утром следующего дня. Буду сегодня кутить!