— Потому, что ты не можешь меня остановить сама? Тебе нравятся мои прикосновения, это тело не может лгать… — его пальцы накрывают мою промежность, надавливают на нежную плоть, и я непроизвольно вздрагиваю. Нет, нет! Он не посмеет зайти дальше. Я не могу этого допустить! — Маленькая стерва… такая горячая и мокрая.
— Пожалуйста… — молю, понимая, что я лишена всякого контроля над собой, но не желаю отдавать свою девственность этому мудаку. На глаза наворачиваются жалкие слезы поражения и обиды на саму себя. Стоит ли мне надеяться на его благоразумие? Потому, как сейчас, я превратилась в бессильную и обескураженную девочку…
Лицо Рейна вмиг искажается от злобы и пренебрежения, и он отдергивает свою руку. Вынуждая меня больно вжаться спиной в приборную панель. Волна перемены в его поведении окатывает меня подобно ледяной воде, и я немного прихожу в себя. Свожу колени и рефлексивно обхватываю себя руками.
— Не волнуйся, принцесса, — стальным тоном чеканит он и берется за дверную ручку. — Я не насильник… В следующий раз думай головой прежде, чем лезть не в свои дела и не к тем людям. Я сяду за руль, а ты успокойся.
Я ничего не отвечаю. Громко всхлипываю и остаюсь на пассажирском сидении одна. Плевать, как я выгляжу со стороны. Меня трясет и подташнивает. Рейн огибает нос автомобиля и усаживается на водительское, регулирует сидение под свои параметры и заводит двигатель. Пытаться остановить его я не стану. В эту минуту я ему доверяю больше чем самой себе.
Молодец, Саша! Дура и слабачка! Не только не получила своего, так еще чуть не поимели абы как и абы кто…
Оставшиеся минуты я провожу рассматривая пылинки на окне. Думать о произошедшем совсем не хочется. Приеду домой, отмоюсь от чужих прикосновений и лягу спать, навсегда позабыв о своей позорной минуте слабости. Завтра будет день похуже сегодняшнего…
— Приехали, выходи, — оглашает Рейн бесцветным голосом и хлопает дверью.
Я поспешно одергиваю подол платья и выхожу на полусогнутых ногах, чтобы пересесть на водительское, но Рейн перехватывает мое запястье и тянет на себя. Какого хрена? Не до конца меня добил? Признаюсь — вышло у него отлично. Мастерски.
— Что ты делаешь? — возмущенно взвизгиваю я от неожиданности и пытаюсь освободиться от захвата.
— Сколько тебе ехать домой? — игнорируя мои трепыхания, интересуется он серьезно.
— Тебе какая разница? — шиплю я, готовая разреветься в любую секунду. — Отпусти!
В ночной темноте сверкает его улыбка и слышится ехидный смешок.
— В принципе никакой, но в таком состоянии ты не поедешь одна, — тянет меня за собой. Настырный бычара! — У меня не пятизвездочный отель, но лучше, чем рисковать.
— Ты с ума сошел?! — протестую я, вынужденно передвигая ноги и проваливаясь каблуками в землю. В своем ли он уме, предлагая мне подобное? — Я не останусь у тебя ни за что! Отпусти!
Мало того, что этот район славится своей криминальной статистикой, а меня сюда занесло по глупости. Так еще и остаться в доме вместе с сомнительной личностью, от которой меня кидает в озноб, кажется верхом глупости и равносильно самоубийству… Вдруг он решит закончить начатое? Тогда мне никто не поможет, даже если буду кричать во весь голос.
Рейн застывает на месте и разворачивается ко мне лицом. Даже в этой темноте его глаза слишком яркие и пронзительные. Пугающие.
— Хорошо, — соглашается он как-то слишком легко. — Тогда повезу тебя я, а ты приютишь меня на остаток ночи у себя дома. Можно и на коврике. Я не привередливый.
— Еще чего! Пока! — зло кидаю ему в лицо и разворачиваюсь к машине. Будет он мне еще свои правила диктовать!
— Куда это ты без ключей и телефона собралась, принцесса? — издевательским тоном интересуется этот мудак, сжимая мое запястье с новой силой.
— Какого черта, Рейн?! Отдай мне мои вещи! — я подхожу к нему вплотную и, поддавшись порыву, бью кулаком в каменную грудь. — Я вызову полицию за домогательства и кражу!
— Я и сам вызову, — усмехается он, всовывая смартфон мне в руку. — Покажем им твои фальшивые документы и замеряем уровень алкоголя в крови. Хочешь лишиться прав на десять лет? Родители тобой будут очень довольны…
— Ты — конченый мудак, Рейн! — закипаю я от гнева, роняя первые слезы. — Я довезла тебя домой и на этом все! Какое тебе до меня дело? Кажется, ты уже преподал мне урок… Этого разве не достаточно? Хочешь еще поиздеваться?
Воздух между нами накаляется до предела и чуть ли не искрит от взаимной неприязни и противостояния. Рейн почти выкручивает мою руку, прижимая к своей груди, и склоняется к моему лицу, едва касаясь своим носом моего.