— Нет, — выдыхаю я решительно. — Не хочу, чтобы он знал пока…
Не дав мне договорить, Вивиен почти кричит из динамика в полнейшем недоумении.
— Почему?! Он твой брат!
— Ви, во первых, прекрати бегать по комнате и вопить, как будто мне оторвал ногу сам Пеннивайз! Итан не причинит мне вреда! — перехожу на повышенный тон, чтобы достучаться и усмирить разбушевавшуюся подругу. — Во вторых, я не могу так просто свалить свои проблемы на Ника. Он только начинает свою жизнь здесь. В перспективе — мирится с отцом, а если на его голову свалюсь сейчас я со своим дерьмом, то не видать ему примирения. Я не могу забрать у него этот шанс, Ви! Наоборот, перед тем, как уйти из дома, я оставила для папы письмо со всей правдой. Надеюсь, это заставит его увидеться и помириться с Ником.
— Я не могу поверить, что ты решила сделать то, от чего пыталась убежать все это время! Но может, следовало поговорить с отцом с глазу на глаз? Я уверена, что он бы все понял и не дал бы тебя в обиду маме или тому же проклятому Рейну!
— Я боюсь, Виви, — глухо отвечаю я, укутываясь в тяжелое одеяло, — и не хочу рисковать. Я сама заварила это дерьмо и только мне его расхлебывать… Что я и делаю сейчас. Поэтому прекрати на меня орать и поддержи меня, пожалуйста! Это решение далось мне с трудом, но зато я уверена в своем будущем.
— Я не могу поддерживать твои глупые решения, как ни проси! — чеканит она ревностно в ответ. — Ты сильно рискуешь, сама не понимая этого, но если твое решение уже не изменить, то хотя бы постарайся читать все бумаги, что будешь подписывать. Твой Итан не простой мужик, я это чую!
— Обязательно прочту, Виви, не переживай, — горько улыбаюсь я, смотря в пустую стену перед собой. Представляю свою будущую жизнь вдали от ее конструктивной критики. — Мне нужно сказать тебе кое-что еще…
— Саша… — обрывает подруга на полуслове, и я чувствую, как её голос нервно дрогнул. — Кажется, твое письмо было прочитано. Сейчас в моем окне твоя мама выходит из машины с каким-то парнем и направляется к моему подъезду. Её внешний вид не обещает ничего хорошего…
— Вот же дерьмо! — выкрикиваю панически, подскакивая с постели. — Не открывай ей дверь, а лучше звони в полицию сейчас же!
Сбрасываю звонок, и не теряя драгоценных секунд, набираю номер мамы. Нет, точнее той страшной женщины, что я считала ею. В голове роится сотня вариантов развития событий и все они одинаково паршивые, заставляют мое сердце колотиться с бешеной скоростью. Наихудший из них — что молодой любовничек по прихоти своей «хозяйки» приставит дуло пистолета к виску Виви, чтобы узнать, где я скрываюсь, а затем и прихлопнуть.
Так как она меня уже пыталась утопить в раковине за непослушание, то за разрушенный брак пуля в лоб всем причастным к этому кажется не такой нереальной. Рисковать нельзя.
Пожалуй, с этого самого момента я стану ярой противницей свободного ношения оружия в Техасе.
— Давай же! — почти вою в ответ на долгие гудки, нервно расхаживая по комнате нагишом.
— Соизволила ответить, дрянь малолетняя?! — по змеиному шипит в трубку до боли знакомый голос. — Сейчас увидимся! Я уже иду, чтобы посмотреть тебе в глаза!
По уровню ненависти смешанному с отчаянием в голосе я понимаю, что она осталась ни с чем по щелчку пальцев. И теперь готова крушить все на своем пути. Её маска добропорядочности окончательно спАла.
— Можешь поворачивать, я не у Виви! — выкрикиваю с клокочущим страхом где-то в горле.
Не за себя, конечно же, а за подругу, находящуюся в считанных метрах от опасности. Её хлипкая дверь точно не выдержит даже одного удара ногой, а соседи не станут вмешиваться. Для её района шумными разборками никого не удивишь, если только не начнется пальба.
— Меня дурить не получиться! — почти срывается на гневный дребезжащий визг когда-то уравновешенная женщина. — Сейчас я тебя выволоку, как крысу за хвост и заставлю заплатить за все, что ты натворила! Не посмотрю на то, что ты моя родная дочь!
— Неудивительно… Как по-змеиному! — язвлю я с горечью в голосе и слезами на глазах. — Ты ведь ТАК привыкла жить и решать все свои проблемы, отравлять всё своим гнилым ядом? Лгать и рушить чужие жизни… Сначала отец, потом Ник, а теперь я? Заставишь своего мужика меня избить или сразу застрелить?
— Открой дверь и узнаешь! — рычит она, тяжело дыша в трубку.
На заднем плане все это время раздается громкий остервенелый стук и мужское бормотание.
— Тогда ты не у той двери, — чеканю я, со страхом ожидая, что кусок картона, зовущийся дверью, может не выдержать гнева пришедших. — Я у Итана!