– А разве церковь не против науки? – удивился Шива.
– Совсем нет! – восторженно заявил священник. – Наоборот, помогает! Вам известно, что первые в мире университеты появились на основе церковных школ и входили в систему духовного образования?
– Да не может быть!
– Может–может. В средневековье, чтобы получить образование, надо было идти в церковную школу. Можно сказать, что образование могла получить только элита общества и только в церковных университетах, а самыми образованными были богословы. В то темное время, нередко преподаватели занимались мистикой и оккультизмом и только духовные академии смогли побороть это.
– Мне кажется, наша математичка тоже занимается мистикой и оккультизмом, – задумчиво проговорил Шива, в то время как Алла Дмитриевна делала ему сигналы руками, чтобы закруглялся и не молол чушь.
– Почему ты так решил? – серьезно спросил священник.
– Она постоянно рисует странные треугольники на доске, мне кажется, она хочет вызвать злых духов!
– Так, хватит придумывать, садись уже, – остановила его Алла Дмитриевна.
– Я все сказал. – промолвил Шива и гордо уселся за парту.
– Никита, твой вопрос, – быстро сменила оппонента классуха.
– В играх вы играете за клирика или светлого палладина?
– К сожалению, или счастью, у меня не хватает времени для игр.
– Катя, твой вопрос.
– А вы записываете все грехи, которые вам рассказывают в церкви? Особенно женские.
Батюшка слегка засмущался, но быстро справился со своими эмоциями и ответил:
– Нет, конечно. Никто грехи не записывает…
Дальше я уже не слушал, меня одна за другой осеняли мысли, идеи, образы. Священник имеет доступ к секретной информации, которую мы тут пытаемся добывать всевозможными способами, а батюшка получает это на халяву. Люди сами идут к нему, и все выкладывают. Все преподносят ему на блюдечке. Да священник должен знать все секреты нашего города, все двери открыты для него. Все, решено, я буду священником!
Думаю, мне будет легко слиться с батюшками, они тоже носят черные костюмы, золотые цепи и постоянно говорят цитатами, прямо как я.
Я отчаянно потянул руку для вопроса и не остался незамеченным.
– Вот, парень в спортивном костюме желает спросить, – сказал батюшка, обращаясь к училке.
– Я бы не стала этого делать, – попыталась отговорить священника Алла Дмитриевна.
– Но он так жаждет!
– Ладно, но я вас предупреждала, – ответила классуха и дала мне сигнал говорить.
Я поднялся, прокашлялся слегка и спросил:
– Батюшка скажите, если я хожу постоянно в черном и знаю много цитат, меня возьмут в священники?
Одноклассники поначалу затихли от шока, потом по кабинету пронесся дикий хохот, даже Алла Дмитриевна не сдержала улыбки. Вот бакланы, им не дано было понять моих секретных планов этой миссии. Священник скрыл свою улыбку в бороде, его голос прозвучал вполне серьезно.
– Ты сам принял такое решение?
– Конечно, я сам по себе, решаю сам за себя!
– А какие цитаты ты имеешь ввиду?
– Философские цитаты из пабликов Вконтакте. Мой любимый философ и мыслитель, Джейсон Стэтхем. У него такие цитаты, закачаешься!
Батюшка на мгновенье задумался, потом нерешительно ответил:
– Ну, это не совсем то, что необходимо знать, чтобы стать священником. Были бы это хотя бы цитаты Святых отцов или из Библии, еще куда ни шло…
– Я думаю, Джейсон Стэтхем круче всех вместе взятых, его цитаты можно брать священникам на вооружение, если хотите выжить на улицах города.
Шива меня поддержал с места.
– Точняк, Колян знает столько крутых цитат, что никто его не перецитирует. Колян настоящий уличный философ! Батюшка, а вам слабо с ним зарубиться на цитатах? Если Колян вас переиграет, то вы возьмете его в ученики священника или светлого паладина!
Класс одобрительно загудел, одноклассники почуяли дух битвы.
– Никакой философ не сможет сравниться с глубокими мыслями Святых отцов! – отрезал батюшка.
– Так что, проверим? – настаивал Шива. – Давайте, так, Колян начинает, а вы продолжаете, кто остановится, тот проиграл.
Алла Дмитриевна попыталась взять ситуацию в свои руки:
– Так, дети, прекратите это безобразие! Во что вы превращаете наш урок? Мне стыдно за вас.
Но ее уже никто не слушал, обстановка накалилась, все смотрели на священника и ждали его реакции. Он сам это чувствовал. Потерять авторитет у детей можно легко в одно мгновенье, а восстанавливать придется годами. На его лице отразилась внутренняя битва: он хмурил брови, щеки покраснели, рука сама теребила бороду. Наконец, он не выдержал и, перебивая классуху, произнес: